Великой Победе 80 лет. Возвращение.

[Мекящ]

ВОЗВРАЩЕНИЕ.
Рассказ.
Студеная зима подходила к концу. На смену декабрьским трескучим морозам пришёл ветреный февраль. Сосновый бор заметно потемнел. На южных склонах гор появились первые проталины. Всё говорило о том, что весна на подходе.
Миша с Геной шли со школы и услышали крик птиц. Над лесом пролетала не большая стая галок.
- Ну, вот Миха, и весна пришла!
- Ага, - соглашается Миша.
- Мне папа говорил: если галки рано прилетят, то и весна будет ранней. И ещё говорил, что галки – хорошие птицы. Они в наши края прилетают первыми, как бы на крыльях весеннее тепло приносят.
Уже двенадцать лет как закончилась Великая Отечественная война. Страна Советов почти оправилась от страшной трагедии. Сельчане всё реже и реже вспоминали о тех тяжёлых временах Лишь вдовы фронтовиков по привычке всматривались в прямую дорожную даль, которая проходила через просеку с надеждой увидеть родных, которые ушли в сорок первом году и не вернулись.
В военное время сельчане таёжного села пережили без особых трудностей. Ни кто е голодал, всё было в достатке – кормила тайга. Из соседнего района приезжали знакомые с просьбой помочь продуктами, не отказывали, делились…. Вот только почтальонка иной раз, потупив взгляд, отдавала конвертики, в которых таилась страшные вести о гибели или пропаже без вести очередного односельчанина. И тогда лесное эхо разносило по всей округе крики и причитание женщин. Приходили сельчане к дому, где хозяев постигло горе, как могли, утешали, а старики садились у двери, смолили махорку.
- И когда замнут этого аспида Гитлера! – возмущались они.
- Неужто силы Красной армии малы, что несколько лет сряду свалить гадину не могут? –вторили другие.
- Одолеем в скорости! Вот чую. Конец этому вражине приходит, вернутся наши победители!
- Твои слова, Маркел, да в польз у бы. Только вот не видно конца войны. Вон по радио говорили, что Ленинград на измор берут, Все дороги перекрыли. А ежели, этот город возьмут, то и весь Советский Союз падёт.
- Не каркай, Варфоломей. У них кишка тонка! – возражал дед Маркел.
- Ты и в гражданскую всё говаривал, что Колчак всю Сибирь под себя подмял и не вырваться красным. А вишь как оно обернулось – начисто побили беляков. Так и с фашистами случится: одолеем и их.
И одолели, и добили вражину в логове, откуда он начал войну….
О победе сельчане узнали ранним утром. А радостную весть сообщил всё тот же дед Маркел.
- Включите радио! – кричал он, стуча самодельным бодагом в окна.
- Повергли аспида! Победа, дорогие мои! Победа!...
Из двадцати ушедших на войну сельчан вернулись всего лишь шестеро. Не пришёл с войны и дедушка Миши. Без вести пропал.
Отец Миши говорил, что он последнее письмо от отца получил на подходе к Берлину, в середине апреля 45 года. И всё. Больше ни каких вестей. А после окончания войны прошло извещение, что он ушёл в разведку с несколькими бойцами и все пропали без вести.
Показывая фотографии дедушки, отец Миши в первые годы после окончания войны надеялся ещё, что он вернётся. Но шли годы, и, не было никаких известий, и надежда угасла.
Не разлучные друзья - Миша и Гена идя со школы, домой, заметили, что у сельской конторы остановился автомобиль и из кабины вышли двое мужчин. Один из них был сельский шофёр, которого все звали Васька-Мотор, а ругой - пожилой мужчина, вытаскивающий их кабины рюкзак.
- Ну, Васёк, большое тебе спасибо! – поблагодарил пассажир.
-После работы обязательно приходи. Вечеринку по случаю моего возвращения сделаю.
Мише показалось, что этого пожилого человека он где-то видел. Ребята поравнялись с ним, поздоровались.
- Вы чьи будете? – улыбаясь, спросил мужчина.
- Мы, мы…- запинаясь, начал Гена, - я Бабичев, а он вот – Коваликов.
Пожилой мужчина, подойдя поближе и внимательно вглядываясь в Мишу, переспросил:
- Ты мальчик Коваликов?
- Да, я – Миша Коваликов, - и добавил – Сергея Коваликова сын….
Пожилой человек неожиданно обнял Мишу.
- Я, Миша, твой дедушка…. Иваном меня зовут.
Миша растеряно посмотрел на него и тихо спросил-
-Ты… деда, живой?
- Ну, ежели, я стою рядом с тобой – значит живой, - улыбаясь, ответил он.
- Чего стоим! Идём домой!
- Ага. Идёмте, - вместо Миши ответил Гена, который не меньше своего друга был ошарашен этой встречей.
До дома оставалось идти немного, и Миша побежал вперед, крича:
- Мама! Папа! Дедушка вернулся!
На крик сына из дома выбежала мать.
- Что случилось, сынок?
-Дедушка живой! Вон идёт.
Всматриваясь в идущего человека и не веря словам Миши, она взволнованно переспросила:
- Где идёт?
Миша, бросив сумку у двери, побежал навстречу дедушке. За ним, позабыв накинуть на себя что-нибудь тёплое, в одном платье в крупный горошек и косынке на голове бежала мать.
- Иван Карлович! Дорогой!- обнимая его, всхлипывала мать. Мы уже не чаяли вас дождаться….. Слава Богу – живой! Радости-то сколько!....
- Ну-ну, невестушка. Полно слёзы лить. Идём домой, а то простудишься.
Миша, взяв за руку дедушку, радостно вглядываясь в его лицо, и приговаривал:
- А я смотрю на тебя деда, и думаю, где это я видел тебя? А теперь вспомнил. У нас фотографии твои есть, и я часто смотрю их.
- Рядом со мной взорвалась брошенная граната. Я был контужен, да к тому же почувствовал правой руке сильную боль. Потерял сознание. Очнулся в каком-то полутёмном помещении, - рассказывал потом дедушка Миши, – сколько времени было, не знаю. Где-то в углу кто-то застонал. Спросил кто он. «Я, Иван. В плен нас взяли. Тащил тебя на себе. Фриц хотел пристрелить тебя, но я сказал, что ты контужен и всё пройдет» - отозвался товарищ по несчастью.
На следующий день утром, за окном помещения, где мы с другом находились, беспокойно зашумели голоса немцев, затарахтела техника, а через полчаса всё стихло. В суматохе отступления фрицы забыли про нас. Я привстал и посмотрел через решётку. Во дворе никого не было. Друг мой подошёл к двери и толкнул плечом. Дверь была заперта. «Часовой, воды принеси!», - крикнул он, но в ответ – тишина.
Так мы просидели в том помещении ещё несколько часов, а к вечеру дверь открылась, и вошли наши. Мы были очень рады такому неожиданному освобождению. Но вскоре нас уже допрашивал молоденький офицер из особого отдела: кто мы, из какой части и как оказались в плену.
После нескольких допросов, нас вновь поместили в это же помещение, а потом трибунал. Осудили не справедливо, как дезертиров, покинувших поле боя….
Так я оказался в лагере среди осуждённых.. Но вскоре там, в лагере был повторный допрос, и нас с другом освободили.. Сказали, что ошибочка вышла. Ехали домой, но в вагоне вновь нас арестовали. И опять суд. Лагерь для военных, а там годы долго длятся. Мы слышали, что на воле идёт реабилитация осуждённых. Вскоре многих освободили, среди них оказался я. Реабилитирован, восстановили в звании, вернули все награды, но в душе-то остался не приятный осадок – осудили не справедливо, ни в чём не виновного…
Почти все сельчане пришли к Коваликовым. Застолье было шумным. На гармошке-хромке виртуозно играл Пашка-гармонист.
Для ребят, по случаю возвращения дедушки Миши отдельно от взрослых был накрыт праздничный стол., на котором в вазочках горкой возвышались краснобокие яблоки, конфеты, стояла большая банка с морсом и другие лакомства.
Миша частенько поглядывал на своего деда, на груди которого блестело множество медалей, и на его лицее в такие моменты была нескрываемая гордость за своего деда-героя….
©МЕКЯЩ
2017 г

[Голованов М.В.]

Да уж, ситуация в то время не редкая. Я вот каждый раз сталкиваясь с подобной историей задумываюсь, что должен чувствовать человек здоровье свое отдававший абсолютно честно за Родину, и за это получивший срок. И ведь не только в те времена такое происходило...

[Цепятыч]

каждый раз сталкиваясь с подобной историей задумываюсь

А я, не каждый... а лишь когда она мастерски, художественно изложена автором...

[Голованов М.В.]

Хм. А если не мастерски, а просто знакомый человек как мог поведал. Тогда уже не цепляет?

[Цепятыч]

"как мог", зацепит, если это он о себе расскажет, и не публично... На аудиторию, надо рассказывать мастерски. Если умеешь, конечно...

[Цепятыч]

Вот, интересно стало... Автор то, свои темы посещает? Заинтересован ли он в общении с читателями?