Великой победе 80 лет. Тётушка Прасковья.

[Мекящ]

ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЕ 80 ЛЕТ.

Не выдуманный рассказ.
Тётушка Прасковья, увидев меня, шедшего по сельской улице, позвала, и сказала, что приехал ее сын Николай, которым я много лет дружил. Зайдя в домик Прасковьи, увидел слегка хмельного своего друга, и с радостью приветствовали друг друга.
- Давай, сразу за стол, наливая вино, - предложил друг.
За столом поспрашивали друг друга о работе, семейной жизни.
А тётушка Прасковья, сидевшая возле печи, слушала нашу беседу, и вдруг заметила:
- Вот вернулся бы Иосиф, мой старший сын с войны, наверное, сидел бы с вами рядом. Ушел сынок в самом разгаре войны, осенью сорок первого, а через год мне вручили извещение, что он пропал без вести. Прошло 25 лет после победы, а мне всё верится, что он жив.
- Ты. Семен грамотный, - обратилась ко мне тетушка Прасковья, - напиши военкомат, может еще, какие новые вести о нем есть.
- Мама,- перебил ее Николай, - я не раз был в военкоме, там утверждают, что братуха без вести пропал сорок втором году. Секретарша военкома показывала список о без вести пропавших, котором числится Иосиф.
Николай, повернувшись ко мне начал рассказывать, что помнит брата смутно; шесть лет было ему.
- Уходя на войну, поднял меня, наказывал, чтобы я слушался мамку. Еще помню, говорил, что он скоро вернется, ведь Красная армия сильна, врага вмиг разбабахаем.
Тётушка Прасковья, утирая уголком платка набежавшую слезу, к словам сына добавила:
- Обнял он меня, сказал, что как только прибудет на место боёв, сразу даст весточку. Слово сдержал, но получала письма не так уж часто, видно не до писем, было. Оккупанты рвались к Москве, и Иосиф как раз с ними там сражался.
Погостил Николай у матери, кое-где подлатал домишко, а перед отъездом попросил меня приглядывать за ней, по возможности оказывать помощь.
- Хорошо, ответил я, и добавил, что частенько спрашиваю ее - нужна ли моя помощь.
Как-то проходя мимо домика тётушки Прасковьи, решил зайти.
Было видно, что она была рада моему приходу. В тот момент она просматривала журнал «Огонёк», подставляя стул, просила присесть рядом с ней. Подала мне журнал, указала на нем фотографию , где были запечатлены солдаты - фронтовики.
- Сёма, вот этот солдат уж больно похожий на моего Иосифа. И рост такой же, и в плечах широк, а главное лицом очень схож…
Я посмотрел на подпись к фотографии. На ней была дата -1943 год, но об этом я малограмотной тётушки Прасковьи говорить не стал.
Получая пособие за погибшего сына в размере четырех рублей, тётушка Прасковье каждый раз какой - то с нежностью поглаживала купюры. Ей казалось, что эти деньги высылает он сам…
Прошло несколько лет. С сыном Николаем произошла трагедия – погиб на работе... Руководство предприятия, где работал Николай, привезли его в родное село, там и схоронили…
После похорон Николая, тётушку Прасковью к себе забрала дочь, которая жила в соседней деревне. Скорее пришла весть, что тётушка Прасковья стала плохо видеть. Сельчане поговаривали, что от слёз по погибшему сыну…
В теплый май, после Пасхи, я приехал в деревню очередной отпуск, как раз в день поминовения усопших и направился на кладбище, чтобы отдать дань памяти умершим моим родственникам. Кладбище находилось в километре от деревни, на возвышенности. Подходя к старым с высокой аркой воротам кладбища, я как-то невольно оглянулся, и увидел позади очень медленно идущую женщину, в которой узнал тётушку Прасковью. Я немедленно пошел ей на встречу, взял из рук эмалированное ведро, поздоровавшись, обнял ее. Тётушка Прасковья, поставив к глазам ладонь козырьком, спросила: - Это ты Сеня?
-Я, тётушка,- отвечаю ей.
- Вот я пешком пришла на могилку сына. Вижу плохо, попросила соседку, что бы она вывела меня на дорогу, ведущую к кладбищу. Хоть у соседки ноги больные, но спасибо ей - проводила почти до половины дороги, помогла нести вот это ведро с поминальными продуктами, а там я помаленьку, осторожно и дошла.
Я подвел ее к могилке сына, присели на лавочку, помянули.
- Не дай Господь оплакивать своих детей, - говорила она.
- Вот, Николка погиб на работе, возле могилки его сижу…
Прасковья помолчала, а потом, повернув лицо в мою сторону, и явно с надеждой продолжила:
- Чует мое сердце, старшой-то сын все-таки жив, ведь ни кто не видел его гибели – пропал без вести, а это не значит что он погиб. Может где-то живет, семья есть, но почему-то не шлет весточки…
Тётушка Прасковья умерла глубокой старости на 92 году жизни. Внук ее, старший сын дочери, Антон, как просила она, похоронил ее в родной деревне, рядом сыном Николаем.
В тот в день, когда тётушку Прасковью предали земле, Антон сказал мне, что она так и ушла из жизни с верой, что её старший сын Иосиф жив, вот только весточку почему-то не подаёт….
©МЕКЯЩ
Рассказ написан 01 окт. 2017 год.