Случай на энской заставе

[ДЕРВИШ]

Случай на энской заставе

Над энской заставой Энского Погранотряда злобным тропическим ураганом пронесся утробный и надрывный рев.
Казалось что где-то там, в недрах подвалов старого немецкого дома, в котором эта самая застава была прописана уже который десяток лет, поселился голодный вампир, у которого из пасти выдернули кусок свежего мяса девственницы, забитой в полнолуние.
От рева встрепенулись заставские псы, которым откликнулись их далекие польские собратья. Псы не понимали, откуда на этой тихой, практически забытой заставе может образоваться этот звук, достойный разве что стае волков. Если бы псы смотрели телепередачу "В мире животных", они конечно бы без труда определили в кричащем существе слона-подранка.

Но дело было совсем в другом…

* * *

Вторую ночь не спала вся застава. И дело было даже не в том, что не давали спать бойцам сработки системы. К этому, как говорится, пограничники адаптируются довольно легко.
Ревмя ревел Санька Полушкин. Как-то сразу, вдруг, ни с того ни с сего, у него разболелся зуб.
Санька всегда гордился своими зубами. Он лихо разгрызал ими лесные и грецкие орехи. Однажды на спор, еще на гражданке, в родном цеху шарикоподшипникового завода, он разгрыз граненый стакан, за что сразу и прочно получил кличку "Зубастик".
На приемы к стоматологу он открывал двери едва ли не ногой. Перед самими стоматологом он мужественно и гордо открывал рот, объясняя, что зубы ему достались по наследству от родителей, которые ни разу в жизни эти самые зубы не лечили.
За два дня до убытия из учебки на заставу, на медосмотре пожилой сухощавый капитан-стоматолог осмотрел Санькин рот, и со скукой не обнаружил там ничегошеньки для себя интересного: "Откройте рот… Закройте рот… Свободен!". Гордый собой Санька вышел из кабинета и свысока посмотрел на сослуживцев, которых считал страдальцами по жизни.

И вот вторую ночь не спала вся застава. Не спали даже обитатели офицерских домиков, так как Санькин рев не давал людям уснуть даже после приема патентованных импортных снотворных препаратов.
Поначалу хитроумный старшина отрядил накаченного анальгином Саньку на ночь в кочегарку, распложенную на два этажа ниже земли. Казалось, что бетонированные, построенные еще немцами, своды кочегарки, способные выдержать прямой залп "катюши" выдержат и Санькин рев. Но не тут то было: анальгин не помог, а своды, помимо умопомрачительной прочности, отличались еще и не менее умопомрачительными акустическими показателями. Поэтому рев Саньки, отражаясь в сводах, гремел над заставой, подобно органу Домского собора.
Из двух зол всегда выбирают меньшее. Поэтому Саньку вернули из подземной "ссылки" обратно наверх.
Единственное попустительство со стороны начальника заставы по отношению к болезному, было освобождение его от всех видов нарядов, кроме наряда по кухне.
Один раз, правда, Санька попытался сходить в дозор, что повлекло за собой немедленный звонок от польского коменданта с вежливой просьбой разъяснить причину появления на сопредельной территории непонятного источника столько громкого звука.
А на стыковом участке, наряд соседей, услышав неопределяемые звуки, поспешил передать на заставу информацию по "Воздуху". Благо, что соседний начальник уже был предупрежден о случившейся беде. И только поэтому информация не ушла в Отряд, и соответственно не повлекла за собой подъем дежурного звена истребителей-перехватчиков ПВО.

Вся беда заключалась в том, что разразившийся неделю назад атлантический циклон засыпал все окрестности таким плотным снежным покрывалом, что застава оказалась полностью отрезанной от внешнего мира. И снег продолжал валить денно и нощно, сопровождаемый порывистым, почти ураганным, ветром.
В отряде, предупрежденный по телефону капитан-стоматолог, уже давно сидел полностью собранным в своем кабинете, потирая руки от предвкушения работы над Санькой, с приготовленным "тревожным" саквояжем, в котором позвякивали его инструменты, один вид которых навевает, мягко говоря, скуку у большей части человечества. У большей части только потому, что в меньшинстве в этой статистике остаются сами стоматологи, дантисты и зубодеры всех мастей и народов.

Мучаясь вынужденной бессонницей, вся заставы задумалась.
До ближайшей цивильной "зубодерни" было примерно 18 километров, по прямой.
Начальник заставы уже предложил послать Саньку до сельской участковой больнички своим, как говорится, ходом, то есть на лыжах. Но, подумав, он сам же и отверг свое предложение. Причина стара, как мир: "А вдруг…"
Попытка удалить зуб традиционным способом, при помощи дратвы, провалилась сразу и бесповоротно: не выдержала дратва. Зуб был хоть и больным, но имел мощную корневую систему старого столетнего дуба.
Заставской повар Гиви Гоберидзе, с красными от недосыпания мудрыми и печальными глазами старого рака, брошенного в кастрюлю, предложил по-тихому затащить Саньку в баню, и выбить зуб банальным нанесением систематических ударов по лицу ногами, обутыми в добротные яловые сапоги. Данный метод отвергла вся застава, как не гуманный, и противоречащий общепринятым нормам социалистической морали.
Гиви при этом горячился со всей пылкостью своей горячей горской крови: "Какой-такой нэгуманни? Минэ што тэпэрь до дэмбэля нэ спать?!"
Комтех, вытащив со склада блок пульсатора, и поигрывая в руках двумя оголенным проводами, со зверской ухмылкой предложил подойти к проблеме с технической стороны, и удалить Санькин зубной нерв при помощи электрического разряда. Типа, и зуб сохраним, и от боли человека избавим. Начальник на это предложение только молча показал комтеху кулак.
Наконец старшина не выдержал, и с криком "Б…! Ну я ему…!!!" выскочил из сушилки, где весь смвободный личный состав решал судьбу Саньки и своего спокойного сна.
Минут через пять старшина ввалился назад в сушилку. В руках он держал металлический ящик с инструментами, взятый из гаража. Во второй была зажата за горлышко бутылка с чем-то прозрачным.
- А ну, воины ислама! – с порога заорал старшина, - держи ему ноги-руки!!!
Санька было дернулся к выходу, но цепкие солдатские пальцы ухватили его за все выступающие части организма и завалили на топчан.
Старшина вылил в тут же любезно подставленную кружку жидкости из бутылки, перехватил кружку и влил жидкость в горло орущего Саньки.
В сушилке остро запахло спиртным. Все бойцы, и сам начальник заставы дружно засопели носами.
Тут нужно сказать, что Санька, как он сам неоднократно заявлял, к спиртному был равнодушен. Честно говоря, и он в этом потом признался, спиртное он в своей жизни не пил вообще ни разу. Это был самый первый раз.
От влитой в горло жидкости он поперхнулся и зашелся долгим, надсадным кашлем. Но, как бы там ни было, основная часть влитого успешно достигла своего предназначения, то есть желудка.
Минут через пять Санька поплыл: лицо его раскраснелось, а глаза разъехались в разные стороны, вопреки всем законам физиологии.
Старшина, посчитав, что местная анестезия уже вступила в силу, жестом фокусника, достающего из пустой шляпы живого кролика, вытащил из ящика пассатижи. С видом убеленного сединами эскулапа он протер их смоченным из бутылки куском бинта, глотнул сам прямо из горлышка, утробно крякнул, и углубил инструмент в ротовую полость пациента.
Бойцы дружно зажмурились, раздался звук, похожий на скрежет открываемых дверей ядерного бомбоубежища, потом хруст случайно сломанной об чью-то спину оглобли, и довольный голос старшины: "Во!!!"
Все дружно открыли глаза. Старшина держал в высоко поднятой руке пассатижи, между губок которых белел злополучный зуб.
Санька сразу затих, а потом его пробила икота. Старшина налил в кружку еще граммов пятьдесят жидкости и влил ее в Санькин рот.
Всю эту ночь застава опять не спала: Санька, как зомби в полнолуние, шарахался по заставе, горланя песни: от русских народных до хитов Аллы Пугачевой и битлов. Только к утру Санька успокоился и замертво упал на свою кровать.

А ближе к обеду к заставе со стороны тыла пробились два БАТа. Следом за ними на заставу въехала "таблетка" из отрядной санчасти.
Пожилой сухопарый капитан-стоматолог долго осматривал Санькин рот, после чего задал только один риторический вопрос: "Кто рвал?"
Смущенный неожиданным вниманием старшина вышел вперед.
- Молодец, - сказал стоматолог, - профессионально сделал.
Старшина зарделся.
- Вот только вырвали вы совсем не тот зуб, - осадил старшину капитан, - будем дальше лечить.
- Кстати, - добавил он уже в адрес начальника заставы, - приготовьте личный состав к осмотру и лечению.
Вся энская застава дружно взвыла.
На питомнике встрепенулись лаем заставские псы, которым откликнулись их далекие польские собратья. А в дежурке надрывно всхлипнул телефон прямой связи с польским комендантом…

[Валерий Ефремов]

Класс! У меня было тоже самое, только зуб у солдата вырвал я и тот который было нужно рвать.

[Morpeh]

От души посмеялся.

[Викка]

Я сестре удаляла плоскогубцами. Отличный рассказ!

[Legioner-83-85]

У нас тоже что то на подобе было.

[Синицын Дмитрий Николаевич]

Дервиш это не ты ли был случаем?

[ДЕРВИШ]

Сообщение от Синицын Дмитрий Николаеви

Дервиш это не ты ли был случаем?

Не-а, я лично ноги держал...:332:
А потом сам под репрессии стоматолога попал.
Зубы от природы имею плохие.:417:

[egor5870]

А у нас в отряде стоматологом сначала был майор, собиравшийся на дембель. Машинка у него была чуть ли не с нжным приводом, но страдания человеческие его совершенно не трогали, во время лечения он громко спивал украиньски писни, вероятно для заглушеня криков терзаемых. Лица бойцов, ожидавших приема, были зеленее погон. После его увольнентя прислали совершенно замечательного спеца, к нему из Ленинграда лечиться ездили. Человеческий фактор!

[Петрушенко]

Флюс в новогоднюю ночь, это и врагу не пожелаешь, да еще на горной заставе. До отряда 100 км, но и это не проблема, проблема была в снежных лавинах перекрывших дорогу.
На супругу, с ее мучениями было больно смотреть. Но жена пограничника это не просто слова. Передав мне список, что ей требуется, я отправился на заставу. Первое по списку стоял спирт. Это было не проблема. Майор с отряда сидевший на усилении, пожертвовал двумя литровыми бутылками "Карабалтыта" (киргизкая водка настоянная на горном меду). Вторым по списку стоял скальпель. Распотрашив сумку санинструктора я нашел два одноразовых наконечника к хирургическому скальпелю, там же я взял упаковку ваты.
Приняв все это у меня супруга выставила меня из дома, сказав приходить через час. Прибыв в назначенное время, я обнаружил супругу спокойно спящую под Голубой огонек, улыбающуюся во сне.

[Бегемот]

Комтех, вытащив со склада блок пульсатора, и поигрывая в руках двумя оголенным проводами, со зверской ухмылкой предложил подойти к проблеме с технической стороны, и удалить Санькин зубной нерв при помощи электрического разряда.
----------------

Вот именно так мне зуб и лечили. После того как трое суток он непрерывно болел, я уже был готов на все. Электричество свое дело сделало, но в отключке я пребывал минут тридцать не меньше.
Бррррр!!! До сих пор мурашки по коже. как вспомню...