Пасха

[Мекящ]

«Трепет Пасхального утра»
Воспоминания моего далекого босоного, но счастливого детства...

Послевоенные годы. Деревня, ещё не оправившаяся от ран, но уже дышащая жизнью. Весна. Воздух звенит капелью, а в лужах отражается высокое, светлеющее небо.

Дети просыпаются раньше всех — ещё темно, но сердце бьётся так, что кажется, его слышно в тишине. Сегодня — Пасха.

Варя, старшая, осторожно будит братишку Петьку:
— Вставай! Христос воскрес!

Он тут же открывает глаза — не потому, что выспался, а потому, что ждал этого момента всю долгую постную неделю. Под подушкой уже лежит крашеное яичко — бабушка накануне сварила его в луковой шелухе, и оно стало тёпло-коричневым, как земля после дождя.

Они одеваются торопливо, путают рукава, но не смеются — сегодня всё по-особенному. В избе пахнет сдобным куличом и творожной пасхой, но есть ещё нельзя — надо освятить.

На улице — ни души. Только лёгкий туман стелется над землёй, и где-то вдалеке слышен первый колокольный звон.

— Бежим! — шепчет Петька, сжимая в кармане своё яйцо.

Они мчатся по мокрой дороге, обгоняя друг друга. Варя несёт в корзинке кусочек кулича, завёрнутый в чистую тряпицу. Петька боится разбить своё сокровище и прикрывает его ладошкой.

У церкви уже собрались люди — кто в старой, но чистой одежде, кто с пасхальными дарами. Дети затихают, чувствуя, что сейчас случится что-то важное.

И вот — первое «Христос воскресе!», первый возглас священника, первый свет из распахнутых царских врат...

А потом — радость.

— Воистину воскресе! — кричит Петька, целуясь с соседским мальчишкой, и они тут же стукаются яйцами. Чьё окажется крепче?

Варя разламывает кулич и даёт брату первый кусочек — сладкий, с изюмом, пахнущий домашним теплом.

И кажется, что в этот день даже солнце светит по-другому — ярче, праздничнее, как будто война и правда осталась в прошлом.

А в кармане у Петьки лежит победное яйцо — треснувшее, но не разбитое. Словно сама жизнь.