Рассказы_Дизайнера

[Dizayner]

Зубная история

Около окошечка регистратуры районной поликлиники стоит невысокий коренастый пенсионер с большими пышными усами. Прижав ладонь к левой щеке, он с трудом проговаривает женщине средних лет:

— Ниночка, нет больше сил терпеть, доченька. Совсем меня больной зуб замучил, проклятый. Вырвать бы его, лешего!

— Дядя Федя, врач-стоматолог — Надежда Ивановна — уехала в город на конференцию. Другая — Ирина — сегодня позвонила: с высокой температурой лежит дома, — сочувственно проговорила односельчанка, работающая в поликлинике. — Сегодня вас принять с больным зубом, к сожалению, некому. Надежда Ивановна вернётся только послезавтра. Потерпите уж, пожалуйста. Лекарства вот в аптеке возьмите, попейте.

Нина написала наименование препарата на бумажке и протянула односельчанину листок.

— Хотя, Фёдор Кузьмич, подождите, у нас на соседней улице коммерческая стоматология открылась. «Здоровые зубы» называется. Попробуйте сходить к ним, вы же ветеран, старший прапорщик запаса, вам, может, и скидку сделают.

Пенсионер взял рецепт, поблагодарил и вышел из поликлиники. На улице весело щебетали птицы. Яблони стояли белые от цветов и благоухали, но он не обращал внимания на окружающую красоту, пульсирующая зубная боль очень мешала восприятию окружающего мира. Недалеко от универмага ветеран военной службы увидел вывеску «Здоровые зубы» и нерешительно направился к входной двери коммерческой поликлиники.

Войдя внутрь, он приятно удивился чистоте помещения. Всё вокруг блестело и сияло. С картинок, вырезанных из модных журналов и аккуратно наклеенных на стенд, смотрели широко улыбающиеся девушки и парни. В углу стоял большой аквариум, в котором плавали две громадные рыбины, силуэтом напоминающие пиранью.

— Добрый день, проходите пожалуйста, — приветливо встретила его молодая девушка-медсестра модельной внешности, прервав разговор по дорогому сенсорному телефону. — Какие у вас проблемы?

— Да вот тово… зуб… — нерешительно произнёс пожилой мужчина.


— Давайте сначала быстренько оформимся. Как ваша фамилия, имя и отчество?

— Сергеев Фёдор Кузьмич, — ответил пенсионер.

Медсестра быстро внесла данные больного в компьютер. И не давая опомнится посетителю продолжила:

— Сейчас сделаем снимочек, врач вас осмотрит и примет меры, — приятным голоском прощебетала девушка. — Правда, все услуги у нас платные…

— Не надо никакой снимок, — взволнованно проговорил пенсионер. — Вы мне вначале дайте посмотреть, как это называется…ну, цены ваши…

Девушка протянула папку с прейскурантом на услуги. Посетитель бегло пробежал глазами по ценам.

— Да вы что, совсем… — начал возмущаться Фёдор Кузьмич. — Чтобы тово… один зуб вырвать — пять сотен дерёте! Да я на эти деньги знаете, что могу купить?!

Тут пенсионер стал в уме прикидывать: «Буханка хлеба двенадцать рублей. Пятьсот разделить на двенадцать. Сколько это будет? Около сорока вроде. Пачка сахара двадцать. Поделить — двадцать пять упаковок получается. Гречка…». Он достал кошелёк, заглянул в него. Там было две сотенные с мелочью. В потайном кармашеке кошелька лежала давно припрятанная тысяча одной бумажкой.

— Как ветерану, мы вам обследование бесплатно сделаем. У вас ветеранское удостоверение есть? — мило улыбаясь, продолжила модель.

— Есть, но не про вашу честь! — громко выговорил Фёдор Кузьмич, развернулся и, возмущаясь, направился к выходу. — Вот буржуины! Пятьсот рублей за какой-то зуб требуют!

Взволнованный, Сергеев забыл зайти в аптеку. Сразу же устремился к автовокзалу, сел на рейсовый автобус и через двадцать минут был около дома. Жене о посещении коммерческой поликлиники Фёдор Кузьмич решил не рассказывать.

У ворот он встретил соседа дядю Гришу.

— Чяво, пограничник, невесёлый такой? — спросил сосед. — Обстакановка не товось, что ли?

— Да, зуб вот — разболелся совсем…

— А ты, Кузьмич, лошадиного щавеля пожуй, авось и полегчает, — посоветовал сосед. — А не полегчает, тады можно сальцом несоленым закусить.

— Какого ещё лошадиного? Может быть, конского? — открыв ворота, встряла в разговор мужчин Вера Ильинична. — Ну как дела, Федя? — обратилась она к мужу.

— Да так, не очень. Докторов на месте не оказалось. Только послезавтра будут, — раздраженно махнул рукой Фёдор Кузьмич.

— Вот незадача-то! — посочувствовала супруга. — А ты попробуй лист валерьяны к зубу приложить, а ещё надёжнее — водкой прополощи.

— Самогонкой-то первое дело, враз пройдёт! — бодро добавил дядя Гриша. — Две пол-литровочки в самый раз будут! Первейшее лейкарство!

— Дядя Гриша, что ты ерунду мелешь?!— возмутилась Вера Ильинична.

— Молчу, Ильинична, молчу, — примирительно проговорил сосед — Кузьмич, а ты к ветеринару Сашке сходи. Он кобылкам и бычкам за милую душу больные зубы дерёт. Сам видал. Клещами хрясь — и порядок в танковых войсках!

— Дядь Гриш, иди-ка ты лучше с такими советами к своей Сидоровне, она тебе враз язык укоротит, а ей, если что, подмогну! — сурово произнесла Вера Ильинична и слегка подалась вперед, надвигаясь на соседа.

— Вот ведь бабы — шуток не понимають, — испуганно пробормотал дядя Гриша и засеменил к своей избе.

К вечеру Фёдору Кузьмичу стало совсем невмоготу. Щека и десна разбухли, обострив боль. Что только он ни делал, чтобы облегчить свои страдания.

Испробовал все средства народной медицины. Полоскал рот водкой, коньяком, прикладывал к больному месту коренья и листья всевозможных трав. Ничего не помогало.

— Нет больше сил моих терпеть… хоть ложись и помирай! Так и ломит, так и ломит! — жаловался он супруге.

Фёдор Кузьмич не спал всю ночь, ходил из угла в угол. Жена тоже не сомкнула глаз, переживая за мужа. В семь часов утра Сергеев вышел из дому и снова поехал в коммерческую поликлинику. «Чёрт с нею, с этой пятисотенной! — возбужденно размышлял пенсионер. — Гори она пропадом! Главное унять боль».

В фирме «Здоровые зубы», несмотря на ранее утро, уже находились врач-стоматолог и молоденькая медсестра. Едва войдя в помещение пенсионер забежал и сразу же вручил им заранее приготовленную тысячную купюру и удостоверение ветерана военной службы. От боли он уже не мог говорить, а только вопил и показывал на злополучный зуб. Медсестра без промедления отвела больного в рентген-кабинет. Затем — в операционную. Усадив больного в кресло и посмотрев снимок, врач сделала обезболивающий укол и стала готовиться к операции.

Сергеев после укола в десну погрузился в дремотное состояние. Стоматолог, работая, что-то говорила, спросила о чём-то больного. Фёдор Кузьмич не вникая в смысл слов, в ответ несколько раз утвердительно кивнул головой, поймав, однако, себя на мысли: «Что она, врачиха, всё ковыряется в моём рту, словно у себя в дамской сумочке. Рви уж, этот треклятый зуб! Больно же… Лекарства, что ли обезболивающего пожалела? Надо ей как-то подсказать, знак подать. А то будет как с нашей любимицей — лошадкой Зорькой. Вот была история»… Он начал вспоминать…

Однажды на заставе, где Сергеев был старшиной, у кобылки Зорьки разболелся зуб. Ветеринар находился на дальнем фланге отряда, и прибыть мог в подразделение только дня через два. Долго думал тогда старшина с солдатами, как помочь животинке.

— Да шо тут сумлеваться — действовать треба, — предложил ефрейтор Иван Галушко. На моём хутори у коняки якось раз зубы разболелись, то мы с батьком плоскогубцами и дернули. Кобылка даже не подрыгалась. А нашей-то смирненькой лошадке я жизнь враз облегчу. Взмахну инструментом — хворобу як корова языком злыже!

— Ну ты, Ваня, не хвастай больно, — перебил паренька старшина. — Тут с кондачка не выйдет. В сон её обратить надобно, чтоб она трошки прикорнула. Потом уж больной зубик и рвануть.

— Да дать ей з десяток таблеток димедролу — она и откинется. А я ей всё за милую душу обустрою! — предложил ефрейтор. — Проснётся совсем здоровенькая. Ещё благодарна нам буде.

Фёдор Кузьмич покол****ся немного. Но видя, как мучается Зорька — решил всё же помочь бедному животному.

— Десять таблеток, наверно, многовато будет. Дадим пять, потом поглядим, — сказал старшина.

Солдат запихнул в мякоть хлеба пять таблеток лекарства, и Сергеев дал «бутерброд» лошади. Зорька с неохотой проглотила его и через некоторое время улеглась в конюшне на соломе и заснула. Ефрейтор Галушко с клещами в руках, не спеша, подошел к лошадке. Фёдор Кузьмич приоткрыл рот животному.

Солдат инструментом подцепил больной зуб Зорьки и в нерешительности застыл.

— Ну что ты медлишь, рви давай! — поторопил ефрейтора старшина.

— Тут захватить надийно треба. Тогда уж… — ответил Голушко и стал елозить клещами во рту лошади. Потревоженная Зорька открыла один глаз и немного задвигалась.

— Да рви быстрей, раззява! — крикнул Сергеев. От волнения его большие усы затопорщились.

Солдат резко дёрнул инструментом, но получилось как-то вбок. Вдруг лошадь встрепенулась, вскочила на ноги. Ефрейтора вместе с клещами отбросило на несколько метров в копну сена. Сергеев успел отпрыгать в сторону. Всегда смирная и тихая Зорька стала бегать по конюшне, сметая всё на своем пути. Выбила входную дверь, выскочила во двор заставы, и понеслась, как угорелая. Громкое её ржание заставило выскочить из помещения начальника заставы майора Королёва и всех, кто там находился.

— Прапорщик, что ты мне тут цирк устроил! Давай, лови своего скакуна, Чапаев-герой! — крикнул начальник заставы, обращаясь к выбежавшему из конюшни Сергееву.

Солдатам удалось подловить и кое-как утихомирить лошадку. Выглянул из конюшни слегка оторопевший ефрейтор. С клещами в руках, в мятом обмундировании, весь в соломе, он робко подошёл к старшине.

— Что ж ты, ветеринар хохлацкий, в сторону зуб потянул! На себя рвать надо было, дерево ты стоеросовое! — воскликнул, увидев солдата, старшина.
— Да я шо? Я с пониманием, як батяня вчив, с оттяжкой! А вона чогось сконфузилась! — произнёс Голушко…

Фёдор Кузьмич вспомнил, как он получил нагоняй от приехавшего через несколько дней ветеринара. Зорьке удалили оставшийся обломок зубного корня и она быстро пошла на поправку. Теперь, находясь в стоматологическом кресле, Сергеев размышлял: «А всё ж таки больно коняшке тогда пришлось от наших несуразных действий. Эх, сколько лет прошло с тех пор, а как будто вчера дело было».

Фёдор Кузьмич, словно наяву, ясно увидел перед собой очертание лошадиной морды. Зорюшка мирно жевала овёс и смотрела на него добрыми глазами. Потом появилась улыбающаяся физиономия ефрейтора Голушко с пассатижами. Он решительно надвигался на него, увеличиваясь в размерах. Это привело Сергеева в крайнее изумление. Солдат, поднеся инструмент к старшинскому лицу и уверенно заявил: «Товарищ старший прапорщик запаса, не сумлевайтесь, больно не буде. Це для меня — плёвое дило. Раз и — готово. Охнуть не успеете!..»

Вдруг стоматолог резко дёрнула инструментом. Пациент от неожиданности вздрогнул. Но бояться было уже поздно: врач выбросила удалённый зуб, и снова стала прилаживаться к больному месту. «Что это она, сбраковала что-ли, корешок оставила?» — негодуя, подумал Фёдор Кузьмич. — «Да нет, кажись, всё нормально».

Врач ещё раз произвела необходимые манипуляции с инструментом, и дёрнула.

— Ой, батюшки! — вскрикнул Сергеев.

— Всё, больной, готово, — успокаивающе произнесла врач-стоматолог, откидывая что-то в урну. — Можно немного отдохнуть, боль сейчас пройдет. Дома попьете лекарство, которое вам дадут.

Фёдор Кузьмич медленно встал с кресла и присел на стульчик. Через некоторое время подошла медсестра и вручила ему пакетик с лекарством.

— А сдачу? — спросил старший прапорщик запаса.

— Какую сдачу? — удивилась медсестра.

— Как какую? Тово … пятисотенную. Вы мне зуб удалили? Удалили. В вашем ценнике написано: зуб — пятьсот рублей! — взволнованно проговорил пенсионер. — А я вам тысячную дал! Забыла, что ли?

— Так вам же два зуба удалили, — пояснила медработник. — Итого тысяча рублей получается.

— Как два?! — Фёдор Кузьмич поднёс пальцы к левой половине рта и обомлел.

— А что вы, больной, удивляетесь? — вступила в разговор врач-стоматолог. — У вас один зуб совсем гнилой был, инфекцию распространял. Соседний внешне чистый, а корешок уже плохой. Я же вам об этом говорила вначале и предлагала удалить оба. Вы согласились.

— И оплату тысячной купюрой произвели. На два зуба получается, — добавила медсестра.

— Кто вас просил, тово… второй зуб трогать. Вставляйте его немедленно на место или возвращайте пятьсот рублей! — воскликнул Сергеев.

— Ничего вам возвращать не будем, больной, — уверенно произнесла медсестра. — Мы честно своё отработали. По прейскуранту…

— Как это не будете? — вскипел пациент. — Правов у вас таких нет, чтоб самодельничать, здоровые зубы людям удалять. Я жаловаться буду.

— Да жалуйтесь кому хотите, — произнесла врач. — А сейчас освободите помещение. Там больные в коридоре ждут.

Фёдор Кузьмич побагровел, привстал со стула и, подавшись всем корпусом вперед, стал наступать на врача-стоматолога. Щеки Сергеева покраснели, усы вдруг задергались. Женщина от неожиданности попятилась назад.

— Да отдай ты ему деньги, Маша! — испуганно проговорила врач-стоматолог. — Видишь, человек не в себе… Того и гляди …

Медсестра достала пятисотенную бумажку из сумочки и протянула банкноту взволнованному Сергееву.

— То-то же! — победоносно произнес ветеран, быстро убрал деньги в карман и направился к выходу.

На улице Фёдор Кузьмич успокоился. Пройдя несколько сот метров по направлению к своей деревне и вовсе ободрился. Настроение у него заметно поднялось. Боли уже не было. Нащупав в кармане хрустящую бумажку, повеселел. «Куплю сейчас в сельпо внуку Антошке трактор игрушечный. Жене — кофточку, всё примеряла одну понравившуюся в магазине. Давно Верочка об этой обновке мечтала. Сюрприз им сделаю», — решил Сергеев.

Через час он дошёл до окраины деревни. Навстречу ему шла жена:

— А я уж волноваться стала, Федя! — обрадовано произнесла супруга.

Фёдор Кузьмич широко улыбнулся.

— Батюшки, что с тобой наделали? — воскликнула Вера Ильинична. – Щербатым стал, родненький!

— Это тово… ничего, — ответил дед. — Зато пятисотенная цела!

— Какая сотенная? – удивленно спросила супруга.

— Да так, говорю, солнце сегодня тово… печёт здорово. Погода хорошая… — опомнившись, что чуть было не проговорился, сказал Фёдор Кузьмич.
Сергеев подошёл к жене, обнял ее, и они вместе под ручку пошли по улице.

[Сергей Мъ]

Dizayner, А почему не весь рассказ целиком? Прочитал вложение -вполне можно было публиковать всё. Очень контрастно и злободневно: коновалы из платной лечебницы и боец с клещами.

[Dizayner]

Охота на лису

Старший прапорщик запаса Фёдор Кузьмич Сергеев увлечённо рассказывает охотничьи байки соседу дяде Грише, Пётру Ивановичу — плотному, осанистому мужчине лет сорока и молодому пареньку Мише. Деревенские обыватели смеются. Громче всех раскатистым басом гогочет Пётр Иванович, любитель всяких приключений.
Фёдор Кузьмич подкрутив по привычке усы, в обычной своей манере начинает очередной рассказ:
— Крадусь я как-то раз через чащу к озеру — с ружьем наизготовку. На водоёме уток видимо-невидимо. При подходе к воде неожиданно спотыкаюсь. Утки от шума взлетают и прям надо мной летят. Падая на спину, случайно нажимаю курок ружья, и три жирных утки… к моим ногам …. готовые…».
— Сумлеваюсь что-то… Одним выстрелом? — произнес сосед, прищурив глаза.
Сергеев считал себя бывалым охотником и рыболовом, и сомнение соседа задело отставника-пограничника за живое.
— Не веришь, дядь Гриш?! – возмутился он. — Да у нас в Карелии рыба на обычный алюминиевый крючок клевала. За час ведро окуньков ловили. Котам заставским раздавали… А на одну блесну три щуки, тово,.. бросалось!
Все вокруг, и Фёдор Кузьмич в том числе, вновь засмеялись.
— Ну, ты и горазд заливать, Чапай! (так деревенские звали Сергеева за кавалерийские усы, похожие на усы легендарного комдива). Уморил прям! — Петр Иванович вытер со лба пот, выступивший от усиленного смеха.
— А я вот однажды … — начал было говорить Миша, худой как жердь, с маленькой, размером с кулак Петра Ивановича, головой.
— А, ты — малохольный, помалкивай, когда старшие гутарят. Ты даже ещё в армии не служил! Пущай Кузьмич дальше завирает! — прервал собеседника дядя Гриша.
— Так вот, дремлю, я как-то на диване, — начинает травить очередную байку Фёдор Кузьмич. — Вдруг сквозь сон слышу, как собака лаем заливается, и куры раскудахтались. Ну, думаю, опять лиса заявилась, шельма! Я как по команде «В ружьё!» вскакиваю и в одних подштанниках бегу в кладовку. Ружье у меня там охотничье в надёжном месте лежит.
— Ружье-то заправдашное? — робко спросил Мишка.
— А ты, что думаешь — игрушечное?! Его мне на заставе от самого Матросова за службу вручили! — с гордостью сказал пограничник. — И вообще не перебивай старших, кулёма…
Старший прапорщик запаса достал носовой платок, громко высморкнулся в него и продолжил рассказывать дальше:
— «Ах ты, рыжая плутовка, сейчас я тебя сцапаю! Будешь знать, как курей воровать!» — думаю я. Повадилась тут к нам в этом году. Я на неё и засаду устроил, и капкан установил, никак не поймаю. Уволокла мою любимую курицу Чернуху, задушила ещё двух. Особо мне жалко Чернуху. Знатная наседка была! Грозная, жуть! Даже мой сторожевой пёс Полкан — ну, вы знаете эту образину — за версту её обходил. Полез как-то цыплёнка обнюхивать, и получил клювом, тово... по морде.
— Да, знаем мы твово Полкана — кобелину. Суёт свой нос, куды не попадя! — проворчал сосед.
… — Забежал в кладовку, и тут такая оплошность, — не обращая внимания на слова дяди Миши, уточнил Фёдор Кузьмич. — Задел случайно крынку с маслом. Опосля цепляю коробку с мукой. Она на меня. Всего обсыпало. Ну, злодейка! Сейчас я до тебя доберусь. Не уйдёшь! — ненависть к Рыжей так и усиливается, так и клокочет. — Сергеев очередной раз закручивает усы и, выдержав паузу, произносит: — Представляю, как уже сотворю чучело из лисы. Потом другая мысля приходит: «Нет, лучше я жене мех подарю». И образно так, в деталях вижу, как жена прилаживает, тово,.. мех на воротник.
— Кузьмич, что ты кота за хвост всё тянешь. Лису-то добыл? — спросил Пётр Иванович.
— Да подожди ты, Петро, дослухай до конца. Добрался я до своего ружья, снарядил его двумя патронами и побежал на скотный двор. Примчался. Толкаю ногой дверь, врываюсь на птичник и принимаю изготовку, тово,… для стрельбы стоя. Вижу, какой-то зверь резко шмыгнул за перегородку. Я и пальнул туда два раза. В дыму ничего не вижу. От грохота уши заложило.
— Контузило наверно? — полюбопытствовал Мишка.
— Контузило? Тоже скажешь! Вот в армию заберут, на стрельбище тебя по ушам и окатит по полной. Особенно в артиллерии! — назидательно заметил Фёдор Кузьмич.
— Не робей, Михайло, армия сделает из тебя настоящего человека! — добавил Пётр Иванович и дружески хлопнул по плечу паренька.
— Танкисты, артилисты громыхають о-го-го! — добавил дядя Гриша. — Ты, братец, иди лучше как Фёдор Кузьмич в пограничники. Там не грохот, там вумственность нужна! — и многозначительно крутанул кистью руки около лба.
— Это верно, — подтвердил Сергеев и, выдержав небольшую паузу, стал дальше рассказывать историю. — Стою опосля выстрелов Веруня моя забегает, руками машет и кричит что-то. Я ей говорю: «Кажись, попал! Иди воротник примеряй». А она мне: «В кого попал?». «Как в кого — в лису. За перегородкой лежит…» — говорю ей. Она сразу же кинулась смотреть. Я за ней. Глядим, а за перегородкой Полкан сидит. Скукожился. По сторонам озирается, дрожит всем телом.
— То-то гляжу: пёс твой чумной ужо неделю бегает! — улыбнулся дядя Гриша. — Тоже, чай, подкантузило бедного.
— А лиса-то там была, дядя Федя? — чуть слышно спросил Мишка.
— Шут её знает. Может была, а может и нет, — ответил рассказчик.
— Ну ты, Кузьмич, и охотничек! — пробасил Пётр Иванович. — Пса за лису принял. Насмерть животинку перепугал.
Тут компания видит, как из зарослей лопуха вылезает грязный, весь в репейнике, пёс.
— Полкан, Полкан… — дружно зовут собаку приятели. Пес, виляя хвостом, подбегает, встаёт напротив Фёдора Кузьмича и гавкает несколько раз.
— Ну, что, Полканчик, проголодался? — ласково говорит Сергеев. — Пойдём супом… нет лучше мясом, тово… угощу.
— Давай, Кузьмич, иди своего Лиса, тово… покорми! — схохмил Пётр Иванович.
Все разом громко и весело засмеялись.

[Dizayner]

Руководители государства на страницах военной печати

К размещению материалов на страницах газет о влиятельных и значительных людях Советского государства уделялось особое внимание. Эти материалы неоднократно вычитывались, перепроверялись. Ошибка могла серьезно отразиться на карьере журналиста, редактора и даже простого работника-полиграфиста. Но всё же случались различные опечатки, ошибки, технические погрешности. В 30-50 годы за подобные ошибки запросто могли впаять десять лет без права переписки. Что случилось с наборщиком текста, который по ошибке в слове «Сталинград» пропустил одну букву «р» (Сталингад), где закончил свою жизнь корректор, в каком лагере оказался редактор, как сложилась судьба главного редактора – история об этом умалчивает.
В период застоя мера ответственности смягчилась. Виновным могли вдуть предупреждение по партийной линии (это было очень серьезное наказание), отправить служить в те места, где, как говорится Макар телят не гонял, понизить в должности, объявить строгий выговор. В одном из номеров газеты Ленинградского военного округа поместили передовицу о поездке руководителя советского государства в северную столицу. Статья, как это было принято, размещалась на первой полосе с громким названием «Пребывание Леонида Ильича Брежнева в Ленинграде» Но как это часто бывает, беда случилась неожиданно. В слове «пребывание» у второй буквы «р» неожиданно отбился нижний хвостик и буква чудесным образом превратилась в «о». Что из этого получилось, в комментариях не нуждается.
Конец Перестройки. Вот-вот страна распадется на суверенные державы. Материал о руководителе пока ещё могучей страны в военной газете. Набор текста по старинке осуществляется на линотипе. Но что это! Фамилия первого и последнего Президента СССР - Гробачев. Наборщица случайно при наборе перепутала буквы местами. Главный редактор газеты вызывает на ковер наборщицу текста. Поток брани начальника обрывается уверенным голосом подчиненной: «А этот гад – разрушитель страны – другой ФАМИЛИИ не заслуживает». Главный редактор реплике так и не смог ничего противопоставить.

[Dizayner]

«Два мира – два образа жизни»

В газете «Советский солдат» Центральной группы войск, расквартированных в своё время в одной из социалистических стран, в августе 1974 года случилась забавная история. На монтажном столе находился свёрстанный разворот армейской газеты, подписанный в печать должностными лицами (трогать его по инструкции категорически запрещалось). Верстальщица, пожилая женщина, заметила на металлическом клише остатки машинного масла и из добрых побуждений решила протереть обе металлические плашки – подзаголовки (в те времена использовалась высокая печать с линотипным набором текста и металлическими клише снимков и рисунков). Она тщательно протерла клише и пометила их на монтажный стол, но перепутала подзаголовки местами. Тираж газеты отпечатали. Прибывший утром первым на службу заместитель главного редактора развернул номер газеты и застыл от ужаса на месте. На развороте газеты, в идеологических традициях того времени разделенной на две части с общим заголовком «Два мира – два образа жизни», с одной стороны был написан подзаголовок «В мире капитала», с другой – «По стране родной, советской». Под первым подзаголовком - «В мире капитала» - красовались фотографии и пояснительные тексты под названиями: «Растут этажи счастья» (об успехах строительства – новые микрорайоны, села, города), «Звездное небо Детства» (о счастливом детстве дошколят и школьников), «Победители трудовых вахт» (о трудовых свершениях производственных коллективов), «По стахановскому счёту (о передовиках производства). Под вторым - «По стране родной, советской» - «Бандитизм усиливается», «Проституция захватывает города», «Гангстерские налеты», «Лики безнравственности».
Тираж газеты пришлось срочно уничтожать. Чтобы не было утечки информации, сжечь газеты поручили молодому офицеру Сергею Анатольеву, который и рассказал эту историю.

[Dizayner]

Усы. Отрывок.

...Войдя в комнату, он огляделся. Внука нигде не было. Фёдор Кузьмич заглянул за печку, посмотрел в шкафах, за занавесками. Осмотрел кругом комнату. Покрывало на кровати, над которой висела любимая картина, шевельнулось. Он, кряхтя, наклонился и увидел забившегося в дальнем углу внука:
— Сорванец, что ты наделал, как я теперь людям покажусь?! — грозно сказал старшина — А ну, вылазь!.
— Не вылезу, дедуля, ты меня ремнем отлупишь.
— Зачем усы отрезал, говори деду!
— А мне Васька обещал за ус удочку подарить, а ещё с пацанами поспорил, что усы твои настоящие. А ребята не верят, говорят, что поддельные.
— Да вы что, совсем сдурели! — возмутился Фёдор Кузьмич. — А Васька твой — шалопай, от меня ещё получит горячих. Ты зачем со своим дружком вчера соседскому коту Пирату под хвостом ски*****ом намазал. Носился, чёрная бестия, с воем по всей деревне!
— Пусть он воробышков не дерёт.
— А медаль с кителя кто уворовал? — начал высказывать свои обиды внуку старшина.
— Деда, у тебя их целых шесть, а у Васькиного отца — ни одной. Я её Ваську и обменял на рогатку. Любимую твою, с пограничником брать не стал. Взял со звездой. Их у тебя три. Жалко тебе, что ли? ...

[Мекящ]

Сообщение от Dizayner

Что ж ты, ветеринар хохлацкий, в сторону зуб потянул! На себя рвать надо было, дерево ты стоеросовое! — воскликнул, увидев солдата, старшина.
— Да я шо? Я с пониманием, як батяня вчив, с оттяжкой! А вона чогось сконфузилась! — произнёс Голушко…

_________________
Отлично!

[Dizayner]

Несвободное падение

Час пик. Метро заглатывает огромные потоки спешащих людей. Я смешался с толпой. Мужчины и женщины, пожилые и совсем юные, толстые и худые, красивые и не очень выходят и заходят в вагоны. У каждого свой маршрут, своя жизнь, свои мысли, переживания. Кто-то задумался, бабушка спрашивает у внука о занятиях в школе, где-то смеются, двое молодых парней увлечённо играют на айпаде, два пожилых гастарбайтера говорят между собой на непонятном мне языке.
Моя станция. Я на эскалаторе. Впереди меня девушка в модной куртке и на высоких каблуках. Она увлеченно разговаривает по телефону. До меня доносятся отдельные фразы. Она вся в разговоре. Мир её замкнулся в общении. Вдруг она теряет равновесие. Падает, но продолжает разговаривать. Люди стоят плотно. Помогаю ей удержать равновесие. Она не оборачивается, её разговор ни на долю секунды не прерывается. Ни слова благодарности, ни жеста признательности.
На втором подъеме мне стало интересно посмотреть на лицо незнакомки. Пристраиваюсь на параллельный эскалатор. Девушка так и продолжает общаться по мобильному. Приятные черты лица, немного вздёрнутый носик, светлые волосы. Очень жалею, что не расслышал её разговора. Может я что-то упустил, что-нибудь важное и интересное, то, что заставило молодую особу полностью отрешиться от окружающего мира и увлеченно разговаривать, не замечая происходящее вокруг.
Может мы — многие, сегодня потеряли равновесие и падаем? Большинство из нас погрузились в виртуальный мир, уткнулись в мобильные телефоны, планшеты, ноутбуки. Мы идем по улице, часами разговаривая через блютус, по мобильнику, размахивая руками, жестикулируем. Выглядит немного странно. Не замечаем других людей, остаёмся равнодушными к ярким краскам заходящего солнца, не слышим пения птиц. Окружающий мир остался за экраном монитора. Ещё вчера мы ходили в гости к друзьям поболтать, сегодня выходим в скайп и разговариваем с ними на расстоянии. Пусть даже в соседнюю квартиру. Не в живую, не чувствуя контакта, не касаясь рук. Делая окошко скайпа на край монитора, успеваем посмотреть страничку «В контакте», «Одноклассниках», ответить на почту, поглазеть на фотографии и новости.
Совсем недавно вечерами собирались за общим столом, играли в лото, читали вслух книги, что-то обсуждали. Сейчас бабушка с дедушкой смотрят сериал по телевизору, родители — один за компьютером, другой за ноутбуком, дети — за планшетом, мобильником с сенсорным экраном. Час без интернета — трагедия, мир рушится, мы не находим себе места, не можем ни с кем нормально общаться.
Как могли мы жить без виртуального планшетного мира несколько лет назад? Дочка не верит: конец семидесятых, восьмидесятые, черно-белый ламповый телевизор, пять минут нагревается, сначала звук, потом изображение, два канала, радио, чуть слышно играющее; раз в неделю фильм в сельском клубе; общение в небольших кампаниях, переписывание музыки на магнитофонные бабины и кассеты. Возможно ли это?
Да, мир изменился, люди стали другими. Хуже или лучше? Не такими как раньше. В прошлое уходит реальная и живая — настоящая жизнь, радость человеческого общения, взаимопомощь и взаимная поддержка, сопереживание, доброта, любовь… Что остаётся?

[Alehandro]

Сообщение от Dizayner

Что остаётся?

То что завоевало этот мир - "бабки-бабулечки"... и люди-марионетки в руках Маммоне...

[Dizayner]

Моя страничка на проза.ру http://www.proza.ru/avtor/pogranichnik