Пятый лишний

[Константин Калугин]

1

Их было больше десяти, нас пятеро. Вокруг моментально собралась толпа. Ещё бы, драка на пляже, это же так интересно! И пока это не кончилось, я всё время думал: где милиция?
Потом мне объяснили, что больше пятнадцати разъярённых парней это вам не старушек продающих семечки гонять. Они ждали неподалёку окончания боя. С тем что бы: тех, кого вырубят, просто занести в машины, а тех, кто останется на ногах, но будет ослаблен сражением, скрутить и препроводить туда же. Что впрочем, и произошло.
Ещё, еле успевая ставить блоки, отражая удары кувалдообразных кулаков «быка», который выбрал меня, скорее всего, потому что я был самый маленький из нашей команды, я думал о том, что не должен был сейчас здесь находиться. Мои планы на начало июльского отпуска были связаны с Крымом, а не с грязноватым пляжем города Бердянска. И даже принимая во внимание то, что мои товарищи, в отличие от меня, сражались каждый с двумя тремя местными бойцами, я поминал недобрым словом одного из них.
Уговорил меня сюда поехать Серёга Мельников по кличке Мельник, мы с ним занимались «качем» в одном спортивном зале, где и познакомились. Ох, и долго он меня уговаривал променять Крым на Бердянск!
-Поехали, Мартин, познакомишься с крутыми парнями!
Мартин – моя кличка ещё с детсада. Странная кличка для хохла, не правда ли? Но, имея фамилию Мартиненко (именно МартИненко, а не МартЫненко, как и подобало бы запорожцу в третьем поколении) на другое прозвище рассчитывать не приходилось. По крайней мере, на описываемый период, когда мне было чуть больше двадцати, и я только что вернулся из армии, по другому меня никто не называл.
-Да я тебя-то знаю всего полгода - отбивался я, как мог от уговоров Мельника. - А тут ещё трое незнакомых парней,…А вдруг мы с кем-нибудь из них не сойдёмся характерами? И все – как в анекдоте: «И самогона не попил, и с ребятами не хорошо получилось».
Надо сказать, что я очень тяжело схожусь с людьми. Главное – непонятно почему! Парень я общительный, много читаю, играю на гитаре, но вот не понравится мне с первого взгляда какой-нибудь человек и всё, баста! Никогда у нас с ним добрых отношений не получится.
- Меня ты знаешь, это раз; в Бердянске у меня тетка, которая живёт в своём доме, так что платить за жильё не придётся это два, а если с кем-то из парней не получиться контакта – плюнь и общайся со мной.
Такими доводами убеждал меня Мельник и ведь убедил…
И вот теперь, отражая наскоки бердянского парня (явно «качка», судя по рельефам) я клял последними словами не только Мельника, но и всю его родню до третьего колена. Главное – драка возникла из ничего, из-за пустяка. Мы с Мельником мирно загорали, а Сява, Болт и Свеча (так звали «крутых» парней, с которыми я познакомился буквально у автобуса) играли в пляжный волейбол в кружок, без сетки.
Самое интересное что «синдром отчуждения» при знакомстве с ребятами у меня не возник. Сява тоже играл на гитаре, и так же как я увлекался рыбалкой, что сблизило нас в первый же вечер. Свеча (парень двухметрового роста, отсюда и «погоняло») обожал «битлов», «пеплов» и др. В общем, весь «музон» от которого я балдел. А Болт оказался молчаливым «качком». Он занимался в каком-то элитном зале и готовился к соревнованиям. Все его помыслы были заняты тем, как он станет мистер Вселенная и - создавалось впечатление, что до нас ему вообще нет никакого дела. Тренер ему посоветовал перед соревнованием отдохнуть дней десять.
Мы жили в Бердянске уже почти неделю и всё было прекрасно. Правда, иногда, когда я куда-нибудь отлучался, возвращаясь, я заставал их стоящими кружком. О чём-то они вполголоса: когда совещались, когда спорили, а иногда и тихонько ругались. И каждый раз они замолкали, заметив меня. Впрочем, тут же кто-нибудь из них начинал калякать на какие-то отвлеченные темы. В такие моменты я отчётливо ощущал себя лишним, пятым лишним.
Так вот – мы с Мельником загорали, а остальные играли в волейбол с местными, как потом оказалось, парнями и девчонками. Кстати я заметил, что перед игрой (мяч был наш) Свеча о чём-то вполголоса, явно торопясь, переговорил с одним из бердянских парней. Может, обсудили правила.
Игра есть игра. Стал в круг – будь готов к падениям, ушибам и ударом меча по голове. Пяти минут они не сыграли, как одна из девушек приземлилась на пятую точку после сокрушительного туше Свечи. Ну, ведь бывает же! Свеча извинился, Сява сбегал для пострадавшей за мороженным, мы с Мельником подошли с утешениями типа: «Это что, вот мне как-то попало…» Нет! Бердянские джентльмены, не смотря на уговоры, извинения, посулы пива, море которого сможет сравниться разве что с Азовским, требовали сатисфакции. У кого из наших первыми сдали нервы, я не помню. Помню только, что слегка удивился, что драку всё-таки начали мы, а не они. Дальше удивляться было некогда. Прозвучал традиционный клич: «Наших бьют!» и всё что я успел, перед тем как на меня двинулся боец (почему-то в джинсах) это прикинуть что врагов не меньше десяти.
Год назад я вернулся из армии. Служил в погранвойсках. Нельзя сказать, что на службе уделялось особое внимание подготовке солдат в плане самообороны. В основном стрельба- автомат спасёт. Однако нашей заставе повезло. У нас старшиной служил прапорщик Ведмидь (телосложение прекрасно дополняло фамилию) который был помешан на рукопашном бое. И дембеля и молодые каждый день под его руководством изучали и отрабатывали приёмы самозащиты. Приёмы нападения этот монстр почему-то не жаловал
- Сынки – говорил он, - если вы научитесь обороняться, то свалить противника, отбив атаку, поможет сама природа.
Только через много лет я понял, почему старшина не учил нас нападать. Не хотел готовить убийц. У кого как дорога на «гражданке» ляжет, кто знает?..
Я уже минут десять успешно отбивался (кто хоть раз дрался, знает – это долго), но тут он достал нож. Вот почему, он был в джинсах…Я чуть не засмеялся от счастья! Именно против ножа, стандартного оружия нарушителя границы, долгие месяцы учил нас обороняться наш старшина. Причём стандартный болевой приём по перехвату ножа заканчивался ударом соперника между ног. Мне его даже жалко стало, честно!
Когда он упал, я огляделся и слегка обалдел. Мои так сказать друзья стояли, практически образуя круг, в середине которого я только что сражался. Телами бердянских джентльменов было усеяно буквально полпляжа, а они стояли и как-то странно смотрели на меня.
Мне сразу вспомнилось, что Свеча как-то обмолвился о том, что с восьми лет занимается каратэ. Впрочем, именно обмолвился и сразу заговорил о другом. Сява, о чём-то вспомнив, обронил: «В Энергодаре хорошая школа бокса. Я там был на соревновании, нам там наваляли». Болт вообще как-то на спор завязал в узел кусок арматуры. И вот эти хорошо подготовленные бойцы стояли и смотрели, как я отбиваюсь от амбала с ножом! «А ведь они не знают, что я служил в ПВ, я ни разу об этом не упоминал, не пришлось как-то» - мелькнуло у меня в голове.
- Спасибо, что помогли! – Я сейчас не так злился на своего врага (тем более что он корчился от невыносимой боли у моих ног) как на этих вот «крутых» парней. Получается, что они как минимум минуты три наблюдали – прирежет меня бердянец или нет.
- Да ладно, Мартин, - виновато произнёс Мельник, - мы только этих-то уложили отдыхать…А ты оказывается – приёмы знаешь! А мы думали…
- Что вы думали?!- Спросил я, свирепея, - вы случайно ставки не делали? Вон как стоите! Как на петушиных боях.
Мне никто не ответил. Они немного сместились и теперь стояли прямо передо мной и молчали, не видя, что сзади…
- А вот и менты!- Почти радостно воскликнул я.
2

- Командир, давай договоримся!
Мельник был единственный на кого не надели наручники, не хватило. Сержант, утомлённый переносом тел, над которыми поработала наша команда, только взглянул на него и покачал головой:
- Вы их покалечили, кто-то должен ответить.
- Так их же в два раза больше! – Возмутился Мельник.
-Ну и что? Вы то целёхоньки, а из этих пару-тройку придется везти прямо в реанимацию.
Мы уже стояли около двух милицейских «уазиков». Места в них почти не было, бердянские «джентльмены» валялись там вповалку.
- Слушай! – Жарко зашептал Мельник, - а что если они между собой передрались? А мы не местные, сегодня же рванём отсюда и концы в воду. Тебе сто - одному, а твоим орлам сто на всех!
Орлы, четверо рядовых ментов явно срочного призыва, скромно стояли в сторонке и ждали указаний. Даже после столь изнурительного боя мы могли бы, скорее всего, раскидать этих пятерых милиционеров как солому. Но – власть есть власть. Бить ментов - себе дороже выйдет. Поэтому мы покорно дали надеть на себя наручники и как ангелы, скромно потупив головы на виду собравшейся толпы, прошлёпали под конвоем. Только одежду захватили.
- Командир, решай, - взмолился Мельник, - сейчас отъедем куда-нибудь в укромное место, там рассчитаемся и разбежались! Ну что ты, миллионер? Лишняя сотня помешает?
- Нет, я сказал! – Сержант начинал злиться, - и так я из-за вас полутрупов натаскался, так ещё и под суд за сотку? Трамбуйтесь в «луноходы», у меня скоро смена заканчивается.
Я пригляделся к сержанту повнимательней. Что-то знакомые нотки в голосе!
-Слышь сержант,- спросил я тихо, - а ты где служил, случаем не в погранвойсках?
Он окинул быстрым взглядом мои плечи (там некоторые дембеля-погранцы делали тату на память о службе)
- Ну, в погранвойсках и что?
- А в каком отряде? – Не унимался я .
- Ну, в Октемберяне.
- А я в Арташате, - от восторга мой голос зазвенел,- мы ж с тобой соседями были! Ты давно уволился? – Не давал я ему опомниться.
- Два года назад.
- А я год только гражданку топчу, - я поймал на себе удивлённый взгляд Мельника.
- Зёма, мы ж с тобой в одно время дозорку топтали, - взмолился я, - и ты брата погранца на нары?
- Слышь, а ты меня не разводишь? – Прищурился сержант, - наколки-то нет. Откуда я знаю, может у тебя друг какой-нибудь, на границе служил, вот ты терминов и нахватался.
- Так это легко проверить!
Я уже был почти уверен – дело в шляпе!
- Ну, и в какой округ входил твой отряд?
- В Закавказский.
Сержант оживился.
- Командующий?
- Генерал-майор Первомайский.
- Три красных ракеты!
- Спешите на помощь.
Он поверил, но пойти на такой риск было тяжело.
- Ладно, лезьте в машины, а то много глаз вокруг.
Меня он потянул с собой. Сев за руль (недовольному водиле пришлось перейти в кабину для задержанных) он, прежде всего, снял с меня наручники.
- Корче зёма, - проговорил сержант, после того как машины тронулись, - встряли вы конкретно. Кое-кого из обиженных вами я знаю. За ними серьёзные люди стоят, а вы их чуть не поубивали. Если бы ты не был пограничником…НВДНГ ?!- Рявкнул он вдруг.
- Наиболее вероятное движения нарушителя границы!- Чуть ли не с восторгом отчеканил я
- Ну, всё, убедился, точно – погранец! Погранец и застАвской. А то есть такие пограничники что границы и не видели. Просидел такой воин два года в отряде, а потом хвастается, что Родину охранял. Так вот: кого конкретно вы обидели, я тебе не скажу, но если бы я отвёз вас в «обезьянник», до утра вам не дожить.
Я судорожно сглотнул.
- Так серьёзно?
- А ты думал? У меня один выход – вы очень быстро убежали, а мы не смогли вас преследовать, потому, что оказывали первую помощь пострадавшим. Сейчас я вас высажу и чтобы через час вы испарились из города.
- Как тебя зовут? – Проникновенно спросил я.
- Супрун Александр Петрович, а тебя? – Сержант лукаво улыбнулся.
И тут я замялся…
- Теперь уж никаких сомнений не осталось, что школу мужества ты прошёл именно в ПВ! – сказал сержант, притормаживая, - правильно, не говори. Тот, кто служил в войсках КГБ, знает – верить нельзя никому, даже тому, кто спас тебе жизнь.
Он протянул мне руку.
- Ладно, держи краба! Смотри, не пропади.
«Ну, вот как тут пропасть?» Думал я, пожимая руку своего спасителя: «Когда такой парень запретил».
До дома тётки Мельника мы добрались за полчаса, Бердянск маленький городок. В дом мы буквально вломились, благо – тётка мельника была на работе. Нам было выделено две комнаты. Одна большая, другая поменьше. Большую заняли Болт, Сява и Свеча. Маленькую, принимая во внимание наше более давнее знакомство, мы разделили с Мельником. Комната располагалась у самого выхода из дома.
Я уже почти собрался (Мельника я не замечал, а он с разговорами не лез) когда дверь тихонько отворилась. Обернувшись, я увидел мужичка лет сорока с мышиными глазками.
Я его видел впервые, а Мельник, судя по реакции, уже с ним встречался. В первый раз в жизни я видел, как человек белеет на глазах.
-Здравствуйте, - тихим, почти детским голоском пропел мужичок, - уезжаете?
- Мартин, ты не мог бы…- Это всё что смог выговорить побелевший Мельник.
- Ладно, я пойду, позвоню, узнаю расписание автобусов, - буркнул я.
Телефон находился в дальнем от нашей комнаты конце дома. Я вышел, Мельник прикрыл за мной дверь, но не плотно.
3
Когда неделю назад мы ехали отдыхать, Сява сел рядом с Болтом, Мельник рядом со Свечой. И я впервые оказался лишним. Я, конечно, не стал брать в голову. Ребята знали друг друга сто лет, даже тот же Мельник знал меня всего полгода. Но теперь, когда мы уезжали, Мельник плюхнулся рядом со мной. И я вдруг вспомнил: шептаться они начали уже тогда.
Минут десять ехали молча. Я демонстративно разглядывал пейзажи за окном автобуса.
- Ну, не дуйся, Мартин, - наконец примирительно заговорил Мельник, - гад буду - ещё тридцать секунд и я бы вмешался. Честно скажу: засмотрелся! Тебя этим приёмчикам в погранвойсках научили?
- Научили! Ещё меня учили: «Сам погибай, а товарища выручай». Понял? А если бы я не знал этих приёмчиков? Лежать бы мне с распоротым брюхом на пляже! А они стоят, рты разинули…Короче, Мельник приедем в Запорожье – и разбежались. Место, где качаться я себе найду другое.
- Согласен Мартин, - он вцепился мне в руку, - мне самому неловко тебе в глаза смотреть. Выручи только в последний раз и больше ты меня не нарисуешь.
-Его ещё и выручай! – Фыркнул я.
- Мартин, без тебя мне кранты! – таким униженным и жалким я его видел впервые. Всегда такой супермен, бицепсами поигрывает. Девки табунами бегали и штабелями ложились.
- Понимаешь, штука у меня одна припрятана, а в свете последних событий от неё надо избавиться,- он перешёл на едва слышный шёпот, - кроме тебя мне никто не поможет.
- Что это за штука такая, что кроме меня прям, никто не поможет? – удивился я.
- Автомат!- выдохнул Мельник, - ну, прикинь, а вдруг нас всё-таки найдут? Обязательно ведь будут обыскивать, а у меня ещё и эта хрень окажется. Неизвестно ещё, может из него, кого-нибудь грохнули.
На дворе стоял 1988 год. Это сейчас ни автоматом, ни даже пулемётом с пушкой никого не удивишь. В те же, пусть даже перестроечные времена, за незаконное хранение боевого оружия могли «впаять» на полную катушку.
- Где ты его взял? – Ошарашено спросил я.
- Да по случаю купил у одного отставного прапорщика. Он не дорого просил, ну я и позарился. Думал: после в случае чего перепродам подороже.
- Кому?- От моего вопроса повеяло такой горечью и безнадёгой, что Мельник вообще сник.
Сегодня в это трудно поверить, но в 1988 году автомат Калашников (АК-74) очень трудно было продать. Спросом пользовались: сахар, масло, любые крупы… Да что там перечислять! Весь спектр так сказать товаров народного потребления носил одно название – дефицит. Сегодня это слово уже практически забыто, а в те времена было самым актуальным. Советский Союз был, что называется инвалидом детства, который уже родился больным. Его постоянно пытались лечить, но никто не знал, какое лекарство ему больше поможет. И как следствие – эксперименты. Эксперимент Хрущёва, эксперимент Андропова, последний эксперимент Горбачева закончился гибелью СССР. Наверное, за это ему дали Нобелевскую премию.
- Ну ладно, - прервал я затянувшуюся паузу, - чем я то могу помочь? И почему ты думаешь, что только я это способен сделать.
- Всё очень просто, - вздохнул Мельник, - из всех моих друзей, ладно не морщись, даже просто знакомых, один ты служил в армии. В это трудно поверить, но это факт.
- Допустим – я тебе поверил. В чём должна заключаться моя помощь?
- Автомат надо разобрать на части, - довольно-таки убедительно произнёс Мельник, - а никто кроме тебя это не сможет сделать. В собранном виде я его даже во двор не вынесу, а от него надо избавиться.
Вот что мне постоянно мешало и мешает так это моя доброта! Мне бы послать этого козла, из- за которого я чуть жизни не лишился. Так нет же! Я уже начал прикидывать, как ему действенней помочь.
- Сволочь ты конечно редкая, - промолвил я, но: «Сам погибай, а …» Короче у меня ещё две недели отпуска. Завтра с утра я к тебе зайду, говори адрес.
- С утра я буду, занят, Мартин, - заныл Мельник, - есть ещё кое-какие дела. Приходи вечером, часиков в девять, а?
Ну вот – не одно доброе дело не остаётся безнаказанным! Мало того, что согласился помочь, так ещё и должен подстраиваться.
- Чёрт с тобой, - устало согласился я, - в девять, так в девять. Но после – постарайся не попадаться мне на глаза.
Дома я наплёл что-то более или мене убедительное маме о причине столь быстрого возвращения и пошёл в свою комнату. Прилёг, но не спалось, а когда заснул.… С кем я только не дрался, кто только за мной не гонялся! И в самые безнадёжные моменты рядом возникал сержант Супрун «Держись, зёма!»
Проснулся я в таком состоянии как после марш-броска на десять км. с полной выкладкой. Мама уже ушла на работу. Видеть мне никого не хотелось. Целый день я провел, слушая, свой любимый «музон» и время, от времени бренча на гитаре.
В 21:00, как договаривались, я нажал на кнопку звонка у входной двери по адресу, который дал мне Мельник. Дверь открылась сразу, он явно меня ждал.
- Привет, проходи на кухню, - сказал Мельник, закрывая дверь.
На кухонном столе лежало нечто завёрнутое в старую куртку. «А ведь и, правда,- подумал я: «Попробуй это вынеси не заметно». Я развернул куртку. Обыкновенный АК-74. не новый, но и не очень старый, я таких перевидал довольно много. Был в наличии и рожок с патронами. Я с нежностью погладил приклад: старый, боевой друг!
- Ладно, хватит лирики, давай – разбирай, - Мельник за спиной явно нервничал.
- Для полной разборки нужна отвёртка, - бросил я через плечо.
Пока он искал отвёртку, полдела было сделано. Больше двух лет я служил в ПВ, и почти каждый день мне приходилось разбирать и собирать автомат.
- Вот отвёртка…Слушай, как ты быстро, - удивлённо сказал сзади Мельник.
- Прослужил бы с моё, умел бы так же, - пробурчал я, заканчивая разборку, - и не пришлось бы никого звать. Всё, готово. Где помыть руки?
Помыв руки, я направился на выход. Дорогу загораживал Мельник.
- Это не всё, - тихо сказал он, - ты должен помочь мне выбросить автомат в Днепр.
- Ты что о…? – Прошипел я, свирепея, - с чего ты взял, что я тебе ЧТО-ТО должен?
- На деталях – твои отпечатки пальцев, - Мельник криво ухмыльнулся, - думай обо мне что хочешь, но у меня нет другого выхода. Мне нужен человек, который бы постоял на «шухере» пока я буду разбрасывать детали в разные стороны.
- Так я сейчас пойду и сотру отпечатки! – решительно сказал я.
Он покачал головой:
- Я не дам тебе этого сделать.
- Ты что, думаешь, я с тобой не справлюсь?!
- Не справишься Мартин, не справишься,- он уже не загораживал дверь, а наоборот обошёл меня и стал в самой середине узкого коридора «хрущёвки», - приёмы ты, конечно, знаешь, но я выше тебя на голову и в этом узком коридоре у тебя нет шансов.
- Ну, ты и гад! – Это всё, что я смог произнести.
Пока мы добрались до реки, уже почти стемнело. Место, которое выбрал Мельник (чуть выступающий в реку мысок, окруженный с берега густыми кустами и деревьями) мне понравилось, я бы то же выбрал такое. Он уже стал расстегивать сумку, в которой лежал разобранный автомат, когда я заметил синие фуражки за дальней сопкой. Я не филин, в темноте вижу как все нормальные люди – плохо. Просто на небе висела полная луна, которую прекрасно отражают кокарды на фуражках. Мы на службе так вычисляли проверяющих нас офицеров в полнолуние.
- Атас, менты, - негромко крикнул я.
Мельник уронил сумку и растерянно застыл. Вот чему меня научили на службе, так это быстро принимать решение.
- Спрячь сумку в кусты, и дёргай отсюда, - приказал я быстро, - через полчаса вернешься и выбросишь сам.
Мельник послушно сделал так, как я сказал и, не глядя на меня, уверенный, что я поступаю так же, быстро убежал в противоположную от мелькающих кокард сторону. Я же закурил и пошёл прямо на милиционеров. А чего мне бояться? Абсолютно трезвый, с паспортом в кармане. Два года я постоянно носил с собой военный билет, а когда вернулся, его заменил паспорт. В общем, чёрт мне был не брат. Когда милиционеры приблизились, в одном из них я узнал Валеру Пилипенко, своего одноклассника. Он ещё до армии поступил в школу милиции и был уже лейтенант. Мы крепко пожали друг другу руки.

4

- Здравствуй, Болт!
Найти элитный клуб, где качался Болт, оказалось совсем не сложно. Тем более что я много слышал о нём до этого. Уже часа полтора я поджидал Болта у входа, во внутрь не пустили, только для членов. По моим подсчётам он прозанимался больше двух часов. Когда я пришёл, он уже был в клубе, это мне сказал вахтёр. Ну, что же атлет почти мирового уровня, как у нас в армии говорили: мелко не кроши.
На моё приветствие он отреагировал странно: мельком взглянул на меня и пошёл к остановке троллейбуса, как будто мы не знакомы.
Я его догнал.
- Привет! Что не узнаёшь?
- Между прочим, меня зовут Гена, - процедил он сквозь зубы.
- Гена, так Гена, - покладисто согласился я, - есть разговор, Гена.
- Если у тебя претензии по поводу того быка с ножом, то не по адресу. Тот же Мельник знаком с тобой ближе, а так же как все стоял и смотрел.
- Да чёрт с ним, с быком, - махнул я рукой, - тем более что он своё получил.
- А о чём тогда с тобой разговаривать? – Удивился он, - ну, позагорали неделю на одном пляже, приехали сюда – и в разные стороны. Пока.
- Да нет, Гена, не пока, - я постарался придать своему голосу по больше значительности, - дело в том, что я всё знаю.
Он споткнулся:
- Что ты знаешь?
- Всё, - спокойно ответил я, - ты случайно не заметил мужичка с мышиными глазками, который заходил к нам, когда мы собирали вещи?
- Да видел, как выходил какой-то доходяга. Я думал – ошибся адресом.
Я быстро спросил:
- И ты его не знаешь?
- Да в первый раз видел, - Болт даже замедлил шаг, - вообще обо всём со мной договаривался Мельник…
И вот тут он осёкся.
- О чём, обо всём? – Вцепился я.
- Ну, о том, как поедем, где будем жить…
Болт явно проговорился и теперь пытался выкрутиться. Плохо это у него получалось.
- Мужичёк тот, Гена, - я достал сигареты и закурил, - имел разговор с Мельником и говорили они о тебе. Мельник попросил меня выйти, но не плотно прикрыл дверь за мной и я всё слышал.
- Обо мне? – Потенциальный мистер Вселенная густо покраснел, - я то здесь при чём? Я делал всё как договаривались.
Теперь он проговорился окончательно и понял это. Интересно наблюдать за такими вот суперменами. Пока гром не грянет, он лишний раз с тобой не поздоровается. Как же, рост метр восемьдесят, бицепсы – объёмом по пятьдесят см. каждый. Простые люди для такого – доходяги, букашки и мелочь. Но вот – гром грянул, он влип и передо мной стоял растерянный пацан с малиновым лицом. Ещё немного и он скажет: «Дяденька, помоги!» Я помогу.
- Давай присядем, вон лавочка.
Я уселся первый и, подождав пока он послушно сел рядом, продолжил:
- Я не буду спрашивать, о чём вы договаривались с Мельником, - спокойно и даже нудновато вещал я, - и так всё слышал и понял. Дело в том, Гена, что ты перестарался там, на пляже и сейчас в реанимации лежит паренек, которого ты, - я ткнул пальцем в обалдевшего качка, - покалечил. За дракой наблюдали не только зеваки.
- Но ведь Мельник говорил, что всё должно выглядеть натурально, - замямлил чемпион, - а этот верзила меня ещё и по яйцам задел. Ну, я и …
Он растерянно замолчал.
- Ты, - подхватил я, - его может, убил! Видел я как ты арматуру…Короче так: мужичёк тот Мельнику сказал, что то, о чём они договаривались в начале, остаётся в силе, ну это мои проблемы, - я эффектно попал окурком в урну, - а с тобой он приказал Мельнику разобраться самому.
- Как? – Казалось – Болт сейчас заплачет.
- Что значит «Как»? Ты что маленький? – Я с сожалением посмотрел на него, - грохнет тебя Мельник, но не сам. Он руки марать не приучен. Есть ещё Сява и Свеча.
- Сява со Свечой на мокруху не пойдут, - убеждённо сказал Гена, - картёжники этим не занимаются.
Сделав вид, что эта важная информация для меня не новость, я ответил:
- Ещё как пойдут! Нет – их самих грохнут.
Болт с минуту тупо молчал.
- И что делать? – наконец спросил он.
- Свеча, Сява и Мельник знают, где ты живёшь?
- Знают, заходили пару раз.
- Вот видишь, - я назидательно поднял палец, - а бердянские, наверняка не знают, но узнают, пока будет от КОГО узнать…
- Ты хочешь сказать?...
- Да Гена я хочу сказать, что их надо опередить. Как сказал Джон Сильвер: «Мертвые не кусаются», только, пожалуйста, не запоминай это имя. И подбери сопли! У тебя нет другого выхода.
- Как же это сделать? – Обречённо спросил Болт.
- Я сейчас всё расскажу.
5
Дня через два после моего разговора с Болтом меня разыскал Мельник. Кто ему дал номер моего домашнего телефона я так и не узнал. Он потребовал встречи, я нехотя согласился.
Когда я пришёл, он уже потягивал пиво в «Шайбе». Это был один из немногих пив-баров уцелевших в антиалкогольной войне, которую вёл по всей стране Горбачев.
- Слышь, Мартин, а ты не знаешь, куда делась сумка с автоматом? – спросил он, внимательно глядя на меня, - когда я вернулся туда через час, в кустах ничего не было.
-Если ты помнишь, мы с тобой разбежались в разные стороны, - спокойно ответил я, - постой, так ты её не нашёл?
- Нет.
- Там же на деталях мои отпечатки! – Мне многие говорили, что из меня получился бы не плохой актёр. Кажется, он поверил.
- А ты ничего не слышал? – Продолжал смотреть на меня Мельник как удав на кролика.
- А что я должен был слышать?
- Болт подкараулил Сяву и Свечу, когда они, возвращались после игры, и стрелял в них. Из автомата.
Теперь Мельник смотрел на меня выжидательно. Для тех, кто не помнит: в те времена советские газеты старались, как можно меньше писать на криминальные темы. Советский строй был самый лучший строй в мире и если здесь и совершали преступления то «Кто-то, кое-где и порой».
- Ну и что ты так смотришь на меня, - пожал я плечами, - хотя постой…Болт случайно не рядом с тобой живёт?
- Нет, в другом конце города.
- А я его видел возле твоего подъезда, на лавочке – вспомнил я, - перепутав подъезды, я сначала прошёл мимо твоего, в соседний. Когда понял, что ошибся, вернулся, но его уже не было. Я ещё подумал, что вы соседи.
- Это точно был он? – Подозрительно спросил Мельник.
- Ну, да, - моя кругловатая, простодушная физиономия частенько выручала меня в такие моменты, - слушай, а вдруг он следил за нами? Ведь он сидел в автобусе сзади нас, когда ты рассказывал про автомат!
- Чем же ему могли насолить Свеча и Сява? – задумчиво произнёс Мельник.
-Ну, не знаю,…Вы там всё время о чём-то шептались на море, - ядовито заметил я.
- Да о чём мы там шептались… - Как-то виновато протянул Мельник, - так, свои дела, тебе не интересно.
- Мне может и не интересно, - согласился я, - а Болту, Свече и Сяве, наверное, было очень интересно! Из-за неинтересных дел по друзьям из автомата не стреляют.
И тут Мельнику явно что-то пришло в голову. По лицу было видно как его, что называется, озарило.
- Ладно, - сказал он, вставая, - некогда мне. Бывай!
- Да погоди ты, - удержал я его за руку, - толком расскажи - как это произошло.
- Да нечего там особо рассказывать, - нехотя и поспешно произнёс Мельник, - поздно вечером Болт подкараулил их, когда они выходили из подъезда после игры. Выстрелил в них короткой очередью - они оба упали, а поскольку было уже темно, то Болт решил подойти поближе, посмотреть на результат. Свеча был убит наповал. Сяве лишь слегка задело руку, но от неожиданности он тоже упал. Когда Болт подошёл, Сява неожиданно, из положения, лёжа, подсечкой сбил Болта с ног, а когда тот упал и выронил автомат, Сява поднял автомат и прикончил Болта.
- Откуда ты знаешь все эти подробности? – ошарашено спросил я.
- Сява вчера поздно вечером был у меня. – Спокойно ответил Мельник, - я ему денег занял. Ему ж теперь прятаться надо, а с пустым карманом долго не побегаешь.
И Мельник чуть ли не выбежал из пивбара. Я сидел ещё довольно долго, размышлял. Куда деваться Сяве? Два железнодорожных вокзала и один аэропорт наверняка уже были перекрыты через полчаса после стрельбы. Попутки? То же вряд ли. Везде милицейские посты.
Вот что интересно: не было, тогда как сейчас целой грядки крутейших служб типа «Кобры». «Собры», разных там отделов по борьбе и тому подобных организаций, коих в нынешнее время расплодили несчётное количество. Были только милиция и КГБ. И порядок был.
В общем, имелось в нашей области лишь одно место, где можно было прятаться более или менее долгое время.

6

Остров Хортица находится чуть ниже по течению знаменитой ДнепроГЭС. Длина острова - 12,5 км, ширина 2,5 км, общая площадь 2650 га. Северная часть высокая, скалистая, к югу постепенно снижается и переходит в плавни. Место само по себе очень красивое: разливы реки, облюбованные чайками голые камни у воды. Лес тоже заслуживает внимания: здесь есть и древние деревья-великаны, и молодая поросль. Весной все это цветет и благоухает, осенью... Осенью же остров поражает богатством красок: все оттенки зеленого, желтого, красного.
Это вам расскажет любой экскурсовод. Единственное что я могу добавить - это один из самых красивейших уголков Украины. На такой скажем прямо не маленькой площади - сады, заливы, лес. Есть там место, которое в народе зовут Речище. это довольно узкая протока (метров пятнадцать) которая заканчивается заливом. Так вот – Амазонка отдыхает! Пройдя по этой протоке во внутрь залива, вы попадаете в рай на земле. Кувшинки, островки камыша, плакучие ивы над берегами. И всё это на площади в четыре футбольных поля. А если спуститься ещё вниз по Днепру, вы попадаете в Каховское водохранилище (Каховское море).
Десятки островов обеспечат там убежище человеку, имеющему сносное плавсредство и более или менее приличную суммы денег. Напротив, на правом берегу Днепра полно сёл с магазинами и нелюбопытным населением. Украинцы вообще народ нелюбопытный.
На следующий день, в субботу я собрал корзинку провизии, сказал маме, что еду на пикник и отправился на остров.
Ехать было – около часа автобусом. Правда, во время посадки я заметил на задней площадке смутно знакомое лицо. Я жил в этом городе всю жизнь, знакомых было немало, и я не стал копаться в памяти. На конечной остановке вывалила целая толпа народа. Я вышел вместе со всеми. Пошёл я не с основным потоком людей, который тёк поближе к реке. Где сразу же начнут жарить шашлыки и драться из-за любой сухой ветки. Я направился в глубь острова. Родившись в этих местах, я знал буквально каждый кустик этого острова, хотя он и довольно большой. Когда во время отдыха в Бердянске, ещё до злополучной драки, мы с Сявой разговорились о рыбалке, он вскользь упомянул одно место на острове, о котором мало кто знал
- Клёв там Мартин, - возбуждённо рассказывал он, - бешенный! Туда мало кто ходит –
далеко, но если дойдёшь, не пожалеешь.
« Ну что же» - думал я: «Постараюсь не пожалеть». Часа через два довольно быстрого хода я стал приближаться, если я правильно тогда Сяву понял, к этому месту.
Когда пройти оставалось совсем ничего, я свернул с тропинки в заросли. Осторожно, стараясь не ступать на сухие ветки ( сколько раз на службе я это проделывал) я приблизился к небольшой полянке. «Не плохо!», похвалил я про себя Сяву. Если бы я шёл строго по тропинке, ни за что бы не попал на эту полянку.
Я уже начал прикидывать, где устроить пункт наблюдения, когда услышал характерный щелчок за спиной. Этот звук я уже никогда в жизни не смогу ни с чем перепутать. Этот звук издаёт АК- 74, когда его снимают с предохранителя. Я медленно положил корзинку на траву и так же медленно поднял руки.
- Плохо гостей принимаешь, Сява, - бодрым голосом не громко сказал я.
- Стой, где стоишь, Мартин, - ещё тише ответил Сява за спиной, - мне терять уже нечего.
- А я тебе пожрать принёс, - я старался придать голосу как можно больше дружелюбия.
- Так я и поверил в твою доброту, - угрюмо процедил Сява, - небось, до сих пор на нас зуб имеешь за то, на пляже.
- Ну, ты как маленький, Сява, - обиженно ответил я, - вы ж тогда дрались каждый с двумя-тремя, а я одного еле одолел.
Я медленно повернулся. Затравленный зверёк, вот как выглядел Сява. Он успел уже обзавестись щетиной, левая рука была перебинтована, чуть выше предплечья, грязноватым бинтом. Ну, да, подумалось мне, третий день уже здесь кантуется.
- Может, пойдём на полянку, присядем, - предложил я, - два часа к тебе пёр, подустал.
Секунд десять он думал.
- Ладно, иди вперёд, - приказал Сява, - но смотри, если что, я не промахнусь.
Я медленно поднял корзинку и двинулся вперед. Мы прошли на не плохо надо сказать оборудованную поляну, которую окружали густые заросли сирени. Весной здесь благодать, наверное! В самой гуще сирени, еле заметная, стояла палатка. В метре от неё, в неглубокой ямке, тлели угольки. Рядом с костровым местом лежало толстое, недлинное бревно. Я сел на это бревно первый, Сява присел рядом. Ствол автомата лежал у него на коленях,
упираясь мне прямо в правый бок.
- Я не понял, ты что, меня боишься? - Как можно простодушней спросил я.
- А я теперь всех боюсь, - угрюмо ответил Сява, - втравил меня Мельник, б…ь!
- Мельник, - задумчиво повторил я, - вот об этом я и приехал с тобой поговорить. Да ты, давай, ешь, я ж для тебя привёз. Голодный, небось.
Я пододвинул корзинку к ногам Сявы.
- Поем, когда ты свалишь. Ишь, благодетель, какой нашёлся, - обозлился вдруг Сява, - выкладывай, зачем припёрся и у…й по добру, по здорОву!
- Как скажешь, - я старался его не злить, - просто я хотел тебя спросить: как ты думаешь, благодаря кому ты встрял ногами в маргарин?
- Благодаря кому – понятно, - нехотя ответил Сява, - что дальше делать? Вот вопрос!
- Да! – Усмехнулся я, - два извечных русских вопроса: кто виноват? И Что делать?
- Ты то чего такой весёлый? – Сява со злостью взглянул на меня, - тебя самого чуть…
«И этот проговорился!» : подумал я.
- Вот именно! – Подхватил я, - а ведь вы туда ехали, чтобы было – не «чуть». Вы туда ехали, чтобы меня угробить.
Сява судорожно вздохнул, и я увидел, как его палец лёг на спусковой крючок..
- Только не делай глупостей, - зло произнёс я, - один труп на тебе уже висит.
- Тогда какая мне разница? – Горько ухмыльнулся Сява, - одним больше, одним меньше.
- Разница в том, - я старался говорить спокойно, - что если тебе идти ещё на одну мокруху, то пусть это будет труп того, кто заварил всю эту кашу. И ты лучше меня знаешь, что я прав.
Что-то в моих словах заставило Сяву задуматься. Нельзя было давать ему долго думать.
- В сущности Болта ведь ты убил, обороняясь, - начал я раскладывать всё по полочкам, - баллистическая экспертиза подтвердит, что в Свечу ты стрелять не мог. Кстати, как рука, болит?
- Да повезло, - отмахнулся Сява, - пуля на вылет прошла.
- Так вот, - продолжал я, - в случае твоей явки с повинной, много тебе не дадут. Свидетели были?
- Да, когда Болт шмальнул по нам, и мы упали, - вспомнил Сява, - во всех домах окна осветились. Народ на балконы так и повыскакивал. Так что, как он подходил к нам проверить, живы мы или нет, видело человек сто. Ну, и остальное…
- Ну, вот, - развивал я свою мысль дальше, - явишься с повинной, принесёшь автомат. Лет пять максимум, больше не дадут. Только Мельника перед этим тебе надо убрать.
- Зачем это МНЕ надо, - с ударением на предпоследнем слове спросил Сява.
Аргументы у меня были железные, но я не успел их привести.
Откуда-то, из-за кустов сирени напротив нас, послышался поющий, противный голосок:
- Ну, вот, сейчас ещё одного дурочка уговорит!

7

Пока я и Сява беседовали, всё моё внимание было поглощено его пальцем на гашетке автомата. Я смотрел только на этот палец, то есть вниз. Теперь, когда я поднял голову, прямо на меня смотрел ствол «Макарова», на двухметровом расстоянии. Кусты раздвинулись, и вслед за стволом нарисовался тот самый мужичёк с мышиными глазками, который беседовал в Бердянске с Мельником.
- На этот раз я, кажется, успел, - проблеял мужичёк.
Ну и голос! Скрип, не смазанной двери и тот приятней.
- И как же ты собирался убедить этого лошка сплясать под твою дудку, - иронично поинтересовался обладатель «Макарова».
- Слушай, - нелюбезно спросил я, - а тебя случайно не Тенором кличут? Очень уж у тебя голос приятный.
- Не угадал, - улыбнулся мужичёк, - Певец - моя «погремуха». Только ты от вопроса не увиливай.
- А что, если скажу, отпустишь? – Без всякой надежды спросил я.
- Да нет, - протянул Певец, - не для того я за тобой столько гонялся, чтобы отпустить.
- Неужели ты будешь стрелять? - Удивлённо спросил я, - кругом же полно отдыхающих!
- А вот и нет, а вот и нет, - очень довольный пропел этот ублюдок, - пока вы тут ворковали, я всё кругом облазил. Здесь – как раз середина острова. Отдыхающие все у реки.
И тут я покосился на автомат, который по-прежнему лежал на коленях у Сявы. Этот чайник и не собирался ничего предпринимать. Неужели он не понимает, что следующая очередь – его? Эх, лежал бы автомат у меня на коленях!
Как не старался я скрыть свой взгляд, Певец его перехватил.
- А ну сынок, - приказал он Сяве, - поставь медленно автомат на предохранитель. Вот. А теперь дай его мне, от греха подальше. А то наш пограничник косоглазие перед смертью заработает.
Сява сидел слева от меня, а Певец держал пистолет в левой руке. Помниться у меня ещё мелькнуло в голове: « Левша он, что ли?» Когда Сява протянул автомат, ему пришлось немного привстать. Певец, для того чтобы удобнее перехватить АК был вынужден отвести руку с пистолетом влево. Большего мне и не надо было. В то момент, когда Сява уже почти выпустил, а Певец ещё не очень хорошо ухватился за автомат, я лёгким движением правой руки выхватил оружие, как мне показалось, просто из воздуха. Кувырок через голову назад (Эх, спасибо тебе ещё раз, старшина Ведмидь!) и я уже в кустах сирени за палаткой.
Звук выстрела, который прогремел долей секунды позже, совпал с болезненным стоном Сявы. Что бы сделал на моём месте тот же Мельник? Очень просто – снять с предохранителя и начинать решетить то место, где две секунды назад стоял Певец. Тем более что не очень и далеко. Но я два года изучал предмет «Служба и тактика погранвойск»
Главное же – я не знал, сколько в рожке осталось патронов. И узнать это быстро не представлялось возможным. Я не ринулся, как это сделал бы вероятно Болт, кротчайшим путём за палатку. Поставив предохранитель автомата на положение «Стрельба одиночными», я побежал совсем в другую сторону. Найдя дуб потолще, вокруг которого было полно сухих веток, я стал ждать. Не знаю, где он служил, этот вокалист долбанный, но повёл он себя правильно. Он тоже затаился. Минуты через три (они показались часами) довольно из далека, я услышал:
- Молодец пограничник, вот, что значит служба! В общем, ты как хочешь, а я валю отсюда.
Нельзя было давать ему уйти. И тут я заметил под ногами камень. Я поднял его и постарался бросить как можно дальше. Через секунду после того, как камень покатился по сухим веткам, грохнули два выстрела. Теперь я знал, пусть приблизительно, в какой он стороне. Хорошо когда есть время подумать: оставаться на месте или сменить дислокацию!
У меня этого времени не было. И я совершил ошибку. Решив обойти его сзади, я бросился по кругу в направлении, только что прозвучавших выстрелов. Это чуть не стоило мне жизни. Как два шмеля просвистели пули над моим ухом. Я упал за ближайшем кустом и тут же застонал как можно жалобней.
Если он и служил в армии, то не в погранвойсках.. «Значит Сява мёртв» - подумал я, слыша как, совершенно не таясь, он почти бежит по сухим веткам. Он уже был, шагах в семи, и я, прикрытый кустом, прекрасно поймал его на прицел.
Тот, кто хоть раз был в лесу, не парке, где хоть иногда наводят порядок, а в настоящем, девственном лесу, знает, что даже если просто идти, нет, нет, да спотыкнёшься. Длинные сухие ветки, корни деревьев, вылезшие из-под земли. А он бежал. Я уже собрался стрелять, когда он, споткнувшись обо что-то и нелепо вскинув руки вверх, плашмя рухнул на валежник, выпустив при этом пистолет из руки. Пистолет отлетел метров на десять. Я поднялся и встретился с ним взглядом. Мне оставалось только нажать на курок.

8

Воскресным утром я проснулся в прекрасном расположении духа. Этому было простое объяснение: я, наконец, увидел свет в конце туннеля. Позавтракал, посмотрел «Утреннюю почту». Приветливо и ласково поговорил с матерью о домашних мелочах.
Мама моя, воспитавшая меня без мужа, была женщина суровая и не ласковая. Трудно ей было одной меня поднимать. И эти трудности наложили отпечаток на её характер. Соответственно и я рос не очень приветливым. Я уже говорил – тяжело я схожусь с людьми. Мама даже несколько удивилась моему поведению. Обычно мы перебрасывались несколькими фразами и расходились по своим комнатам. Дело в том, что я надеялся – сегодня я избавлюсь от того напряжения, которое давило на меня последнюю неделю. Предчувствие освобождения и поднимало мне настроение.
Около полудня я вышел из дома. На улице во всю хозяйничал июль! Люди отправлялись на дачи, на Днепр, в парк, как тогда говорили, культуры и отдыха «Дубовая роща». Я очень люблю свой город! Для меня Запорожье – самый красивый и уютный город на свете. В армии я скучал ни по друзьям (у меня, их почти не было), ни по девушке (она меня не дождалась), ни даже по матери. Я скучал по своему городу. Только вот жить в этом городе с не которых пор мне стало страшно. И чтобы спокойно ходить по улицам родного Запорожья, мне надо было поставить точку.
Я вдруг вспомнил, как тащил труп Певца к полянке, на которой лежал мёртвый Сява. Тщательно стерев свои отпечатки пальцев с автомата, я вложил его в руки Сявы. Потом пришлось долго искать пистолет, который Певец невольно забросил довольно далеко. Перед тем, как уйти, я окинул взглядом полянку. Сява лежал на боку и автомат, который я как мог, зажал, в его руках был направлен в сторону мёртвого Певца с пистолетом в руке. Я на секунду зажмурился, отгоняя это жуткое воспоминание.
В руке у меня был пакет, в пакете завёрнутая в газету лежала заветная бутылочка «Киндзмараули». По тем временам это был огромный дефицит. Вино это привезла когда-то мама из туристической поездки по Грузии. Когда я входил в подъезд дома, где жил Мельник, традиционных бабушек на лавочке не было. В полдень, в самый солнцепёк во- первых жарко, а во-вторых, не интересно. Бабушки оккупируют лавочку ближе к вечеру, когда начнут возвращаться подвыпившие соседи из мест отдыха. Тогда будет, кого обсудить и чьи косточки перемыть до бела. Я был почти уверен, что застану Мельника дома. Образ жизни он вёл разгульный. По пятницам и субботам допоздна пропадал на дискотеках и в ресторанах, сумевших выжить в антиалкогольной войне. Соответственно – сегодня он уже к полудню должен был проснуться и быть с похмелья. Вот моя бутылка вина и пригодиться. Единственное чего я боялся, что застану у него одну из его подружек. Но когда у тебя дома подружка, ты сразу же сообщишь об этом, зашедшему ненароком приятелю.
Открыл он только после четвёртого звонка. Вид являл не проспавшийся и хмурый. Перегаром от него разило, что называется, за версту. И здесь я верно рассчитал.
- Чего надо? – Неприветливо спросил он. Невооружённым глазом было видно, что разговаривать ему тяжело. Во рту пустыня Сахара. В квартиру он меня не пригласил. Я молча достал бутылку вина, освободив её от газеты.
- С чего это вдруг? – Тон уже был помягче. Похмелиться ему было просто необходимо.
- Прикинь, Мельник – у меня сегодня день рождения! – Радостно сообщил я, - а друзей и до армии то было не густо. А сейчас…- Я махнул рукой.
- Чего ж домой не пригласил? – Спросил он, наконец-то пропуская меня в квартиру.
- Да мама моя не одобряет всех этих пьянок-гулянок, - простодушно ответил я, проходя за ним на кухню, - у меня отец сильно пил. Боится, что наследственность сработает. Ты один дома?
- Один, - он с вожделением смотрел как я откупориваю вино, - ну их на х… , этих б…! Надоели.
Я налил ему полный стакан. Только жадно осушив его, Мельник спохватился:
- Твоё здоровье! – Сказал он, переводя дыхание, - а ты чего ж?
- Я чуть позже, тебе сейчас нужнее, - из всех сил стараясь выглядеть спокойно, ответил я.
Он откинулся на спинку стула и блаженно закрыл глаза. Пошёл приход. Я закурил, стараясь унять дрожь в пальцах, и, глядя на него сквозь дым, спросил:
- Какие новости?
- Да, слава Богу, пока не каких, - ответил Мельник, не открывая глаз, - Сява, наверное, уже свалил куда-то, а…От испуга он даже открыл глаза.
- А Певец, - подхватил я, - не показывается, да? Ты это хотел сказать?
Он молча схватил бутылку и налил ещё один полный стакан. Я, подождал, пока он выпьет, и продолжил:
- Получается, что на данный момент ты уже не чаял застать меня в живых.
- Откуда ты узнал? – Плохо справляясь с пальцами, Мельник тоже закурил.
- Вся беда твоя, Мельник, - пока ушёл от прямого ответа я, - в том, что ты меня недооценил. Роста я, скажем так, не богатырского, физиономия у меня – простого рабочего парняги. Вот я тебе и подошёл.
- Чего тебе надо? – Он даже немного протрезвел от неожиданности.
- Ну, как сказать? – Задумчиво ответил я,- приятно всё-таки хоть с кем-то поделиться своей проницательностью. Получается так, что кроме тебя, больше не с кем.
До него стало доходить.
- Так это всё ты? – Безмерно удивлённый спросил Мельник.
- Я. А что, не ожидал, да? Ладно, времени у нас мало, так что давай начнём по порядку, с самого начала.
- В смысле? Чего это у нас мало времени? – Перебил он меня.
- Если не будешь перебивать, сам поймёшь, - тоном училки-старушки ответил я, - итак: тебе двадцать два года, ты студент Индустриального института. Родители твои работают на севере и не плохо снабжают тебя деньгами.
Я встал, прошёлся по кухне и продолжил:
- Квартира эта – родительская. Ещё лет пять ты будешь жить в ней один. Казалось бы, чего ещё надо? Живи да радуйся!
- Откуда ты всё это узнал? – Повторил вопрос Мельник. Он явно пытался собраться, но что-то ему мешало. Что? Вино конечно.
- Ты забыл, в каких войсках я служил? – Спросил я в ответ, продолжая дефилировать по кухне, - не перебивай, а то я собьюсь и что-нибудь упущу. Далее значит, как любил говорить наш замполит на политзанятиях. Когда у человека в принципе всё есть, становится скучно. И вот тут ты знакомишься со Свечой и Сявой. Они – картёжники - профессионалы. По началу, ты не играешь. Пока тебе интересно просто наблюдать, как выигрываются и проигрываются просто немыслимые для обыкновенных людей деньги. Ты частенько выручаешь то Свечу, то Сяву родительскими деньгами, когда они в минусах. Но желание попытать счастье самому возникает всё чаще. И вот, в один чёрный для тебя день, ты садишься за карточный стол. Естественно – тебя обдирают как липку. Сява и Свеча в тот день не играли, но присутствовали и были свидетелями твоего фиаско. Сначала ты проиграл все деньги, что были у тебя с собой, потом те, что были дома, потом те, что ещё только должны были выслать родители. Замаячил призрак голодной жизни как минимум месяца на два. А ты к этому не привык.
Я нагнулся и заглянул Мельнику в глаза. Он обмякал всё больше и больше.
- И вот тут, - продолжая говорить, я уселся на стул, - тебе предложили сыграть на жизнь человека. Так частенько играют зэки на зоне. Когда нечего поставить на кон, они играют, обязуясь в случае проигрыша убить первого попавшегося на глаза человека, ЧЕЛОВЕКА! – крикнул я, - ты хоть понимаешь, мразь, сколько стоит жизнь ЧЕЛОВЕКА? Хотя, где тебе понять…
Волнуясь, я закурил ещё одну сигарету.
- Мартин, - почти прошептал Мельник, - прости! Когда я понял насколько всё это ужасно, было уже поздно и я…
- И ты уже ничего не мог изменить, - договорил я за него, горько усмехнувшись, - эх, Серёга, - я впервые назвал его по имени, - из любого положения всегда есть выход. Ты мог продать все свои шмотки, которые тебе накупили родители, ты мог продать квартиру, ты мог продать свою жопу, - перешёл я на крик, - но ты не имел право распоряжаться чужой ЖИЗНЬЮ!
Преждевременно затушив окурок, я опять поднялся и принялся ходить по кухне, не сиделось мне.
- После того, как ты проиграл чью-то жизнь, - я почти успокоился, - до тебя не сразу дошло, насколько всё это серьёзно. До определённого периода ты относился ко всему происходящему как к продолжению игры. Впрочем, как и твои, слово «друзья» не подходит, скажем, так, подельники - Свеча и Сява. Прежде всего - тебе надо было выбрать объект, то есть человека, жизнью которого ты должен был расплатиться. И вот ты приходишь в спортзал (ты продолжаешь следить за своей фигурой несмотря ни на что) и встречаешь меня. Небольшого роста, простодушный лошок. Разговорившись со мной, ты понимаешь – лучшей кандидатуры тебе не найти. Наводящими вопросами ты выясняешь, что родственников кроме матери у меня нет, а чего сможет добиться одинокая, не богатая женщина без связей, в случае пропажи сына? Когда я сказал, что плохо схожусь с людьми, это тоже легло тебе в цвет. А когда ты выяснил, что у меня отпуск в июле, ты понял – это шанс, который упускать нельзя. Теперь, надо было найти исполнителя. Ни Сява, ни Свеча наотрез, ни за какие деньги не хотели идти на мокрое дело. Как сказал мне недавно один человек, - я встретился взглядом с Мельником, - картёжники на «мокруху» не ходят. И вот тут подвернулся Болт, тупой, неразговорчивый Болт. Ему позарез нужны были деньги на анаболики, протеин и прочую лабуду, без которой на вершины «качкового» Олимпа ему не подняться. Тупые, полностью ушедшие в «кач» дебилы очень внушаемы. И ты убедил Болта в том, что звание мистер Вселенная в конечном итоге, стоит жизни какого-то доходяги.
Я перевёл дух, и понял – надо спешить. Мельника плющило всё сильнее.
- Сделать всё в Бердянске подсказал Свеча, - поспешно продолжал я, - а что, поехал парень на море и во время отпуска, по-пьяне нарвался на нож. Дело житейское, с кем не бывает? И мы поехали. Но когда дошло до дела… Целую неделю вы уговаривали Болта. Он же, когда понял, что надо всадить в живого человека нож, просто струсил. Вот кого мне действительно жалко! – я вытер испарину со лба ( июль на юге Украины), - тупой ещё не значит подлец. И тогда вы со Свечёй, от безысходности, обратились к местному криминалитету, у Свечи там были свои концы. Вот тут на сцене и появился Певец.
Мельник хоть слабо, но отреагировал:
- Да уж, если бы не Певец…
- Если бы не Певец, - продолжил я за него, - всё это можно было бы остановить. К тому времени вы поняли, что зашли слишком далеко и перепугались. Игра обернулась жутким кошмаром. Если бы не Певец, ты бы продал и все свои фирменные шмотки, и квартиру, и даже свою…гм. Лишь бы не убивать человека. К тому времени ты понял насколько всё это серьёзно. Но… Самая печальная фраза за всю историю человечества звучит так: «Всё могло быть иначе»
- Певец, - я уже торопился всерьёз, - смотрящий в криминальном мире Бердянска. Только через него решались все вопросы с иногородними.
- Про Певца то ты откуда узнал? – уже совсем слабо перебил меня Мельник.
- А он мне сам всё рассказал, - ответил я просто, - я ему обещал, что если он мне всё расскажет, останется в живых, но я его обманул. Так вот, именно Певец свёл вас со Свечой с местными безбашенными каратистами-беспредельщиками, которыё держали в страхе весь город. В назначенный день завязалась драка, которую должны были спровоцировать и начать вы. Это было условие местных, несмотря на солидную сумму, которую ты им пообещал. Вы рассчитывали, что меня зарежут как свинью, минуты через две после начала драки. Но не тут-то было! Я всё держался и держался. А местные беспредельщики…То ли вошли в раж, то ли Певец им что-то не так объяснил. В общем, они почти с самого начала дрались в серьёз. И вы, обороняясь, половину из них покалечили. Когда бердянский амбал достал нож, вы уже освободились, когда же я амбала вырубил, вы просто растерялись и не знали что делать. А тут ещё менты…Певец наблюдал за происходящим в толпе зевак. После того, как нас забрали менты,, он сел на машину и поехал следом. Изумлению его не было границ, когда он увидел, как нас отпускают. Он понял, что ситуация вышла из под контроля, и ему необходимо было с тобой встретиться. Я отбил яйца сыну вора в законе и за это уже по любому должен был умереть. Когда ты попросил меня выйти, то не плотно прикрыл дверь за мной..
- Ты всё слышал?- Слабо ахнул Мельник.
- Да уж, - согласился я, - страшно подумать, что бы со мной было, не постой я тогда у двери. Певец на машине едет за нашим автобусом. Он должен контролировать ситуацию, на вас он не надеется. В автобусе ты решаешь убить двух зайцев: избавиться от автомата, а на обратном пути меня должен был поджидать Певец с пистолетом. Алиби тебе обещали обеспечить Свеча и Сява, типа ты был с ними на дискотеке. Видишь, как много может рассказать человек, когда хочется жить! Но тут опять менты! Теперь уже запорожские. Кстати старший из них, лейтенант Пилипенко, мой одноклассник. Я с ним договорился, он взял с собой наряд и просто-напросто гулял в тех местах, где по моим расчётам ты должен был выбросить автомат. Они меня и подвезли на милицейской машине до самого дома. Сумку я забрал с собой. Уговорить Болта, разобраться со Свечой и Сявой не составило труда. Я уже говорил – дебилы внушаемы. Вот только смерти его я не хотел, - с досадой и сожалением заметил я, - он всё-таки не смог поднять на меня руку и должен был остаться в живых. Но, как говориться, человек предполагает…
- И как же ты убьёшь меня? – Мельник облизнул пересохшие губы.
- А я тебя уже практически убил, - спокойно ответил я, - сейчас у тебя слабость во всём теле и очень хочется спать, да?
Мельник медленно перевёл взгляд на бутылку с вином.
- Дело в том, что я очень много читал и читаю, - я взял со стола пустую бутылку, тщательно протёр её кухонным полотенцем и положил обратно в пакет, - и я вычитал про одно очень простое лекарство, которое в сочетание с вином даёт отравляющий эффект. Алкоголь очень быстро впитывается в кровь и никакое противоядие не поможет. У тебя ещё минут пять.
- Ну, ничего, ты тоже когда-нибудь сдохнешь! – как змея прошипел Мельник.
- Сдохну, - согласился я, - но не сегодня, не сейчас. А ты уже через три минуты отправишься в ад. Там уже тебя трое ждут, ты будешь четвёртым, а я ещё поживу.
Потому что, я пятый. Пятый лишний.






-



-

[Игорь Миронов]

Очччень интересно!!!

[Petrovich-svp]

Очень интересный рассказ и места знакомые...
И ситуация очень захватывающая...
мне понравился, спасибо.
Интересно пишешь Константин.

[Darg]

Однако! Хоть кино снимай, практически готовый сценарий.
Талантище!!!
А так как там, с отбитой яичницей, сынок вора в законе мелькнул, будет вторая серия?

[astar]

Хороший детектив получился, спасибо. Вот только сигналы ракеты периодически менялись, насколько я помню.

[Игорь Миронов]

astar, такого не знаю...по-моему были постоянными..

[ЗОЛОТАРЕВ.]

Сообщение от astar

Хороший детектив получился, спасибо. Вот только сигналы ракеты периодически менялись, насколько я помню.

Три красных-прорыв в границу! Спешите на помощь-красный-зелёный- красный (пограничник в огне)! Рассказ понравился! Спасибо! И правда готовый сценарий!

[Игорь Миронов]

ЗОЛОТАРЕВ., три зеленых-прорыв в сторону тыла..если не запамятовал..

[Константин Калугин]

Готовый сценарий…. Как говорится: «не сыпь мне соль на рану!»
На основе этого рассказа я написал сценарий и…
Куда я только не посылал, кому я только не предлагал!
Бабки нужны, братья. Тупо нужны бабки.
Заметили, какой бред льётся на нас и наших детей с кино и телеэкранов?
Кто-то проплатил, чтобы засветить свою, скажем так, девушку, отвалил бабало продюсеру и в результате мы смотрим (хочешь, не хочешь), какие-то «Елки» или (название вааще улёт) «Самый лучший фильм» и т.д. и т.п.
А моё произведение, которое учит, что не надо бояться армии, это школа мужества в буквальном смысле этого слова, которая сможет выручить тебя в трудную минуту и даже спасти жизнь, никого из распальцованных продюсеров и режиссеров не заинтересовало.

[Николай Каменский]

Ничего Константин! Хорошо что есть Инет.
Хорошая вещь всегда найдет своего читателя