Оборотень...

[ALX2000]

[ALX2000]

ОБОРОТЕНЬ

"Не наше дело тесать да гладить,

а наше дело готовое владить."

/русская народная поговорка/

Нет на свете услады более, чем добрая кружка пива холодного, да с другом душевным, да с разговором неспешным. Ну, а ежели и вторая наполнена, да с кудрявой пенкой у краешка, да вкупе с вяленым лещиком... Что может быть слаще этого? Сказка! Волшебство! Симфония!
Ещё исстари люди подметили:"Много пива лить - не без дива быть". И неудивительно, что благодаря сему напитку янтарному, на пороге третьего тысячелетия, да аккурат в канун Рождества, услышал я эту историю жуткую, от которой вскипает кровь и шевелятся на голове волосы, которую теперь попытаюсь пересказать и вам: не обессудьте. Садитесь поудобнее, расслабьтесь. Если у кого не в ладах с нервами, пристегните ремни, и поехали.
Не думал не гадал Юрка Малахов, что последний год придётся дослуживать на карело-финской границе, на погранзаставе & 8,в густых хвойных лесах и на коварных гнилых, болотах. Разлуку с Северной столицей он пережил более или менее, легко: самый трудный период, когда для всех ты - салага, миновал, а старичком не страшно и в Тмутаракани, тем паче, что. военная профессия -повар, а маленький отряд неизбалованных разносолами мужиков -не дивизия. Добрался Юрка довольно-таки быстро и без приключений. Скоренько со всеми перезнакомился и, уже через полчаса, знал, что начальника заставы старшего лейтенанта Прозумещикова за глаза кличут Прозой, а замполита., лейтенанта Сергея Наволоцского просто и незатейливо - Серёга Пух. Выяснилось так же, что комаров, которых здесь тьма-тьмущая, покормить всё ж таки придётся, кошеваря по совместительству в свободное от дозоров время. . .
Участок границы с финнами - относительно, если не самый спокойный из всех рубежей нашей необъятной страны. Прослужив два года, многие так ни разу, и не увидели живого двуногого нарушителя. Четвероногих - сколько угодно: то какой-нибудь шальной кабан натопчет на контрольно-следовой полосе, то замечтавшийся лось порвёт провода ограждения, включая сигнализацию, срабатывающую на разрыв. Короче, команда "Застава в ружьё!" периодически сотрясала воздух, не давая расслабиться и внося дискомфорт в размеренную жизнь небольшой армейской семьи.
Но это не самое страшное: куда страшнее комары, с которыми приходилось вести кровопролитные бои с ранней весны до поздней осени. Эти долгоносые и писклявые кровососы, густо населяющие каждый кубометр воздушного пространства над болотами, озёрами,- ., и лесами, со страшной силой терроризировали славный отряд тепло*кровных, не взирая на чины и звания. Та ядовитая жидкость, которую выдавали личному составу для борьбы с напастью, скорее боролась не с острокрылыми вампирами, а с телами их жертв, разъедая кожу лица, шеи, рук и возбуждая у острокрылых и долгоносых насекомых зверский аппетит.
Более всего скорешился Юрка со своим земляком Ребровым Витькой, с которого, собственно, всё и началось.
Каждый вечер, независимо от погодных условий, Витька топал на подстанцию, питающую заставу и систему сигнализации, за три кило*метра. За год службы, он изучил дорогу до мелочей и мог ходить по ней с закрытыми глазами: полкилометра по гатям, полтора по берегу реки Бойницы, а там через сосновый лесок до холма, у подножия которого расстилалась большое озеро. В тот вечер Витька вернулся позже обычного: лицо его было бледно-зелёным.

[ALX2000]

Ни с того ни с сего, не раздеваясь, он ничком плюхнулся на кровать, обхватил голову руками и застыл. Закончив свои дела на кухне и беззаботно насвистывая, Юрка ввалился в спальное помещение. Застав друга в столь удручающем состоянии, он пододвинул табуретку и сел у изголовья лежащего.
Витёк, - похлопал он его по плечу, - не заболел ли ты. часом?
Услышав в ответ невразумительное мычание, Юрка перевернул его на спину, положил руку на бледный лоб и немало удивился:
Холодный.. Ну-ка рассказывай, что случилось? .
Витька убрал руку со лба, сел и, глядя прямо в глаза, огорошил:
Ты в нечистую силу веришь?
Не-а, - недоумевающе ответил Юрка, - хотя в детстве и любил
слушать сказки. Не томи, рассказывай.
Витька рукавом утёр несуществующий на лице пот, набрал как перед прыжком полную грудь воздуха и, зажмурившись, тихим с хрипотцой голосом понёс несусветную околесицу:
- Ты понимаешь, чувствую он... оно крадётся. То оно, он прямо
в затылок дышит, то за соснами прячется. Темно, хоть глаза выколи,
а фонарь-то я уже давно не беру: каждую кочку знаю. Что скрывать, порядком струхнул. Передёрнул затвор. Чую, что-то метнулось в сторону и зашуршало в кустах. Видать не бесплотный дух. Через пару секунд ветка хрустнула... А в носу какой-то запах стоит, словно чьих-то портянок нанюхался. Вышел к реке - тихо...
Ну вот.
Он сглотнул застрявший в горле комок и зловеще прошептал:
Вроде бы трусом себя не считаю, а тут чертовщина какая-то.
Юрка почувствовал, как по его спине пробежал холодок, но улыбнулся
и невпопад брякнул:
Надо было не автоматом щёлкать, а дождаться пока это чудо-юдо
подойдёт и по сусалам.
Витькино лицо скривилось,
Извини, - опомнился Юрка. – Хочешь, я завтра с тобой пойду?
Сварганю на ужин что-нибудь попроще и пойду. По рукам?
Не надо. Я завтра фонарь возьму.
Не сговариваясь, они встали и вышли на улицу покурить. С болот тянуло дурманящим ароматом цветущих растений. Почуяв добычу, мгновенно налетело зудящее, наглое и неистребимое воинство. До слуха доносились булькающие и чавкающие звуки вырвавшегося из топких недр метана. Где-то там, в чернильной темноте затаились коварные вадьи и обманчивые чарусы, поджидающие очередную жертву, чтобы поглотить и всё равно не насытиться. Вдруг со стороны леса послышался вой. Это был даже не вой, а леденящий душу судорожный плач, переходящий в хриплое тявканье.
Да-а, дело дрянь, - поплевав на окурок и щелчком отстрелив его, прокомментировал Юрка жуткий звук. - Будто бы нас зовёт.
Пошли спать. Утро вечера мудренее.
Ты это, - попросил, запинаясь, Витька, - не рассказывай никому,потешаться будут..
Всю ночь Юрке снилось какое-то мерзкое чудовище о двух ногах, с длинными как. у орангутанга лапами и с огромной косматой головой.. Его глаза горели как угли, а из-под отвисшей губы торчали жёлтые клыки. Монстр высадил дверь и, увидев спящих людей, из*рыгнул из своей утробы хриплый, торжествующий рык. Он схватил одного из спящих, и по ушам резанул хруст ломающихся костей и треск раздираемой плоти. Его челюсти работали без устали, брызги крови летели во все стороны, - и никто не просыпался. Да и самого Юрку сковал леденящий ужас, лишая возможности дышать. Вот уже и вторая жертва, превращенная в груду

[ALX2000]

изуродованных останков, третья, четвёртая: чудовище всё ближе и ближе. Уже сосед по койке превратился в комок из крови костей и мяса... Юрка вскочил и открыл глаза. Холодный пот, как роса обильно покрывал всё тело; рядом мирно посапывали товарищи. Он вновь откинулся на подушку, и косматое чудовище продолжило свой кровавый пир. Изнуряющий кошмар упорно не желал покидать сознание, надсмехаясь над жалким и беззащитным человеческим существом... Лишь когда забрезжил рассвет, Юрка провалился в небытие.
Но отдохнуть ему не пришлось: в подсознание ворвался зычный
голос дневального:
- Застава в ружьё!!!
Для дилетанта, который не нюхал пороху, -эти сорок пять ,-после команды, секунд, кажутся беспорядочным мельтешением портянок, обмун- дирования и людей, сопровождающееся сопением, топотом и бряцанием
оружия,но не проходит и минуты,как из хаоса рождается гармония. Всё ещё находясь в состоянии коллапса, Юрка последним влез в
газик. Как только машина вылетела за ворота, начальник заставы
объяснил причину переполоха:
- Пять минут назад, дозорный, сообщил, что в пяти километрах выше по течению, у глухариного холма им обнаружена группа неизвестных.
Здесь, в диких и необжитых местах, где до ближайшего крохотного селения полсотни вёрст, появление даже одного человека расценивалось как нечто из ряда вон, а тут -. группа..
Пока машина, прыгая на ухабах, пробиралась по лесным дорожкам, Юрка прикимарил и, как ни странно, двадцати минут ему вполне хватило, чтобы прийти в себя. Газик замер у излучины Бойницы и последние полкилометра шли растянувшись в цепь. Вскоре пограничники приблизились к небольшой поляне, откуда доносились дробные стуки топоров и еле слышная, речь. Перед глазами возникла мирная картина: две женщины несли с реки вёдра с водой, два мужика и подросток, орудуя топорами, обрабатывали стволы сосен, поваленных здесь же, на краю, а в самом центре поляны возвышался полуготовый сруб.
- Отбой! - дал команду НачЗас и убрав пистолет в кобуру, вышел на открытое место.
От. его неожиданного появления, одна из женщин вскрикнула и выронила вёдра, мужики перестали размахивать топорами и, открыв рты, уставились на военных. Повисла мёртвая тишина.
Яркое солнце игриво вынырнуло из-за холма и скользнув по изумрудным макушкам сосен, плюхнулось в реку, покрыв водную гладь золотисто-рыжими блёстками.
Командир подошёл к самому старшему, на вид лет шестидесяти мужику, сидящему верхом на бревне, и представился:
- Старший, лейтенант Прозуменщиков.
Тот кивнул, отложил сторонку топор и встал.
- Это кто же вам дал вид на жительство в пограничной зоне? - поинтересовался начальник заставы.
С опаской посматривая на вооружённых солдат, мужик ответил на ломаном русском языке:
- Мы есть вепсы. Мы добывать живицу, смолу. Мы есть промысел.
Мы - мирный. ...
снял фуражку, почесал затылок и не зло, но с чувством спросил:

[ALX2000]

И откуда вы свалились на мою голову?
Мы плавать сверху, товарищ начальник. Другой начальник, Сергеев
нас знает. Мы есть мирный, - зачем-то повторил он и расплылся в
слащавой улыбке.
Ладно, разберёмся, - пообещал Проза, услышав фамилию начальника
соседней девятой заставы. - Рядовой Малахов!
видев, что подчиненный предстал перед глазами, он ткнул в Юрку пальцем и кивнул карелу.
Рядовой Малахов будет вас регулярно навещать. Позже он объяснит вашей артели правила нахождения в пограничной зоне.
Есть, - не выказав дикого энтузиазма, козырнул приговорённый к пятикилометровым походам и протянул руку мужику.
Юра.
Кильямяйнен, - представился карел.
Ну и имечко, - подумал про себя Юрка, - с похмелья не выговоришь .
На обратном пути в машине царило веселье. Командир редко бывал столь общителен, поэтому его рассуждения вслух о том, что соседи тихой сапой сплавили ему головную боль, нашли живой отклик и обсуждались всеми. Лишь Юрка, забившись в угол, молча сидел и смотрел под ноги.
Ты чего такой кислый, Малахов? - обратил на него внимание
Проза, будто не понимал.
У Бас головная боль, а припух я.
Судьба, - подал голос Сусик, лопоухий молчун, немного с бзиком,
но очень добрый и отзывчивый парень.
Витька Ребров веселился вместе со всеми, но в глазах его, где-то глубоко-глубоко, шевелилась затаённая тоска.
Как ни пытался Юрка убить время, оно ползло со скоростью черепахи. Витькин рассказ и видения прошло! ночи не давали покоя. Разумом он понимал - всё это ерунда, мало ли что померещилось другу, но где-то в глубинах подсознания бесчинствовал ненасытный паразит, опутавший паутиной страха весь организм и жадно пожирающий душу. Готовя обед, Юрка исхитрился приготовить и ужин: пока варился суп, он замесил тесто и налепил вареников с черникой, которую с утра набрали ребята.
Вечером, быстренько управившись со своим хозяйством, он поспешил навстречу товарищу. Сумерки уже сгустились настолько, что отдельные кусты и деревья слились с окружающим их ландшафтом в единое целое. В беззвёздном и угрюмом небе одиноко блестел тонюсенький месяц.
- Ага, - подумал Юрка, - месяц народился: чуток полегче.
Шалый ветерок, в бессилии пробиться к тёплой земле, пугливо метался между колючих ветвей. Со стороны болот слышался жалобный плач предвестницы бед выпи, неизменно заканчивающийся изуверским хохотом, от которого прошибало холодным потом, Витьку он застал на подстанции. В режущем глаза свете дверного проёма, его фигура казалась жалкой и беззащитной. Чтобы не напугать своим появлением, Юрка ещё издали крикнул:

[ALX2000]

- Витёк, это я!
Но тот всё равно, вздрогнул, будто рядом разорвалась мина. Витька погасил свет, закрыл дверь, но вдруг, видимо что-то вспом*нив, снова открыл, не выключая свет вошёл и вышел с мощным фонарём-прожектором .
- Чует моё сердце, - приблизившись прошептал он, - что оно
где-то здесь, если ты не спугнул его своим ором.
На берегу озера они остановились и закурили. Молодой месяц равнодушно взирал из темноты на своего дрожащего двойника, степенно плывущего по водной глади, и на два сигаретных огонька, два копошащихся светлячка, то вспыхивающих, то затухающих в ночи. По лесу шли молча. Мягкая хвойная подстилка шуршала под ногами, смягчая тяжёлую поступь солдатских сапог. Одновременно почувствовав постороннее присутствие, они остановились. Обострённые страхом слух и обоняние делали своё дело: сзади явно кто-то крался, кроме того нос улавливал незнакомый зловонный запах. Витька резко обернулся и включил свой мощный фонарь. Метрах в двадцати, что-то звероподобное, лохматое и здоровое метнулось в лес. Уже через секунду было слышно, как оно ломится через густые кустарники... Когда всё стихло, с болот вновь донёсся сатанинский голос выпи, всласть и с издёвкой потешающейся над двумя онемевшими от ужаса людьми. Первым из оцепенения вышел Юрка.
Медведь - не медведь, выдавил он из себя, - собака - не собака, Из меня аж дух вон, а ноги как свинцом налились. В общем вляпались мы в историю по самое некуда. Докладывать будем? Витька глубоко вздохнул, словно всё это время и не дышал, и сип*лым голосом ответил:
Надо: как бы с кем беда не случилась.
Ну пошли, - предложил Юрка.
Погоди. Давай место пометим. Может завтра при дневном свете
что нибудь да увидим.
Я теперь и без пометок это место по гроб жизни помнить буду.
Пошли.
Не слушая друга, Витька вытащил из ножен штык-нож и сделал за*рубку на ближайшей сосне. До заставы шли не выключая фонарь и постоянно оглядываясь...
Замполит Серёга Пух, держа в одной руке пол-литровую алюминиевую кружку с крепко заваренным чаем, другой крутил ручку настройки рации. В дверь постучали.
Войдите! - крикнул он и поставил кружку прямо на журнал дежурного по заставе.
Разрешите войти, товарищ лейтенант? - просунув голову в образовавшуюся щель и будто не слыша приглашения, обратился Витька.
Пух кивнул и вперил в него сверлящий насквозь взгляд.
Разрешите доложить? - преодолев наконец-то порог, начал Витька,
и сразу же пожалел, что не дождался Прозы, но сказав "а",надо
говорить и "б".
Не мудрствуя лукаво, он поведал лейтенанту обо всём, что произошло с ним вчера и о сегодняшнем походе с Малаховым. Замполит выслушал не перебивая

[ALX2000]

и, на удивление, серьёзно спросил:
Может вам привиделось?
Ага, и прислышалось, и принюхалось, да сразу обоим.
Странно, но и на этот язвительный и явно дерзкий ответ Пух не отреагировал. Он потёр ладонями виски, взял со стола кружку и
отхлебнул здоровенный глоток. В горле булькнуло так, будто он проглотил не чай а ведро густого клея.
Ну и денёк сегодня, - отдышавшись, пожаловался он, час от часу
не легче. То с соседней заставы сплавляются вепсы, и нас забывают предупредить. А когда обнаружили, они там уже понагородили.
Теперь какая-то нечисть начала шастать в зоне. Он опять отхлебнул глоток, хотя по законам логики кружка должна была быть пуста, и обнадёжил:
Ничего, завтра утром поглядим, что за зверь там за вами ходит.
Я завтра в наряд заступаю, товарищ лейтенант.
И вновь кружка вознеслась ко рту, что уже было похоже на чудо.
А Малахов у нас на что? С ним и поглядим. Идите отдыхать...
Забыв отдать честь, Витька выкатился из дежурки. Юрку он нашёл в курилке.
"... и такая взяла оторопь, - рассказывал тот ребятам, - чуть
полные штаны не наложили. Нам бы, дуракам, пару очередей из авто*
матов вдогонку...
Брось хорохориться, - оборвал его на полуслове Витька, -
пошли спать.
Наутро Малахова вызвал начальник заставы.
- Поехали, посмотрим, что за чудо-юдо вы там с Ребровым впотьмах гоняли.
В машине пришлось вновь, да в деталях, основательно рассказывать о случившемся.Глядя на дорогу, Проза внимательно слушал; понять, о чём он думает было невозможно. Лишь в конце повествования он подытожил:

- Интересный расклад. Только дьявольщины нам и не хватало. Витькина метка была видна издали. Юрка вылез из газика ; и, пройдя
немного вперёд, пригнулся к земле. Сантиметр за сантиметром, он стал изучать хвойную подстилку, но кроме двух небольших вмятин,
где оно, видимо, оттолкнулось от земли, ничего не было видно. В полусогнутом состоянии он добрался до кустов и увидел на обломанной ветке, на высоте полметра, клок чёрной и грубой шерсти.
Идите сюда, товарищ старший лейтенант! - крикнул он, - Нашёл!
Да, на волчью не похожа, - сняв с куста и потерев шерсть между пальцев, обеспокоенно сказал Проза.
- Всё серьёзнее, чем я думал.
Он углубился в кусты и минут через пять вылез с точно таким же клочком шерсти, и замер. Глубокие морщины обезобразили его волевой лоб, несколько комаров, пользуясь моментом, спикировали на
лицо и шею, но он даже и не пытался от них отмахнуться .

[ALX2000]

После небольших раздумий, командир встряхнул головой, отчего фуражка съехала набекрень, а комары , не успев присосаться, взвились вверх.
Вздор, чушь, - успокоил он скорее сам себя и пристально посмотрел на Юрку.
Значит так, рядовой Малахов, - морщины на лбу разгладились, - сейчас идёте к своим подопечным, к вепсам. Расскажете, расспросите, может кого видели, а заодно и шерсть покажете. Они всё больше по лесам, люди знающие. А мы тут пока очистим дорогу от хвои- и немного заборонуем, устроим следовую полосу, хотя бы небольшой участок. Выполняйте, и скоренько, чтобы не оставить заставу без обеда.
Юрка отдал честь - куда ж денешься? - и побежал в сторону реки,
в душе досадуя на свою участь.
- Малахов! - окликнул старлей, - Спроси у них пару капканов, если есть, конечно!..
От карелов. Юрка вернулся чернее тучи. Первым делом, он разжёг огонь в печи, налил в двухведёрную кастрюлю воды, и поставив её на плиту, пошёл на доклад к начальству.
Прозу и Пуха он нашёл в ленинской комнате. Те оживлённо о чём-то беседовали, и Юркино появление стало для них полной неожиданностью.
Разрешите доложить?! - вытянулся он в струнку.
Валяй, - не по уставу дозволил Проза.
Ничего они не знают, эти специалисты-лесовики. И сами напугались и мне нагородили такого...
Постой-постой, осади чуток, - обрезал его Пух, - давай всё по порядку.
Прихожу, - начал с самого начала Юрка, - они уже крышу кроют. Я помахал этому, Килья...,ну с которым знакомился.
Кильямяйнену, - блеснул своей памятью НачЗас.
Во-во. Он спустился. Я ему подробно всё рассказал и показал
клок шерсти. Он долго рассматривал и позвал старика, которого мы
в прошлый раз не видели: седой такой, весь в морщинах, борода
до пояса, лет сто, не меньше. Минут пять они что-то по-своему лопотали. Вдруг старик как закричит:"Волкодлак! Волкодлак!" Мне потом этот, как его, Килья.... - тьфу ты! – объяснил, что это оборотень по-нашему. Старик начал плеваться, выть, потом подбежал к костру и бросил в него шерсть. Я попросил капканы. Они дали две штуки, но предупредили, что волкодлака можно убить лишь отрубив ему голову ,после чего обязательно сжечь. Я вот только не понял: голову, туловище или всё вместе. Дальше-больше. Они что-то сказали бабам, извините, женщинам, те заголосили, дети зап*лакали, - дурдом да и только. Ну, я немного постоял для блезиру , распрощался и сюда.
На Пуха было жалко смотреть, замполит всё ж таки, а тут какая-то чертовщина.
- Где капканы?! - придя в себя, рявкнул он и грохнул кулаком
по столу.
Скорее от неожиданности, чем от испуга, Юрка начал заикаться:

[ALX2000]

На кухне.
Так какого рожна стоишь?! Тащи сюда!
Зря ты так, - заступился за Юрку Проза, когда тот пулей вылетел из комнаты, - ребята ни в чём не виноваты. А кстати, если
что случится, зверь там нападёт или оборотень какой, отвечать нам с тобой, и на всю катушку. Так или иначе, весь личный состав заставы был вовлечён в круговорот событий: почти пятьсот метровый участок лесной дороги превратился в следовую полосу; рядом с кустами, где была обнаружена шерсть, разверзли свои железные пасти алчущие добычи капканы, приманивая ночного демона аппетитной солдатской тушёнкой. Скромняга Лёшка Денисов, рослый, косая сажень в плечах, предложил устроить ночную засаду - мало ему - нарядов! и очень переживал, когда его мудрое предложение сходу отмели. Сибиряк Васька Брагин, баламут и весельчак, охотник незнамо в каком поколении, - он действительно стрелял лучше всех - собрался идти на подстанцию вместо Витьки, стрелявшего из рук вон плохо, чем всех рассмешил, так как электрик он был аховый и застава надолго бы погрузилась во тьму, не говоря уже о сигнализации.
И всё-таки, по общему мнению, зверь,кто бы он ни был, был обречён. По мере приближения сумерек, постепенно шапкозакидательское настроение улетучивалось. Особенно это было заметно по лицам ребят, заступающих в ночной дозор...
Вместо положенного после несения службы двухчасового отдыха, Витька вошёл в оружейную комнату, разобрал, почистил и смазал свой АКМ, после чего отправился в спальню и уселся на кровать. Вспомнилась родная деревня: дедова пасека, с её неистребимым медвяным ароматом; небольшая, но рыбная речушка, протекающая сразу за околицей; леса, не то что эти, нарядные и завораживающие. А как хороши долгие зимние вечера, когда на улице трещат морозы, а в избе тепло и уютно. Эх! А святки? Сколько радости они доставляли пацанам, когда всей ватагой, начиная с Сочельника и кончая Крещением, они несколько раз обходили дом за домом, истошно выкрикивая колядки и набивая мешки всякой вкуснятиной. Вспомнились и "страшные вечера",когда всё от мала до велика набивались в чей-нибудь дом и слушали рассказы стариков о леших, о ведьмах, о русалках и вурдалаках, заканчивающиеся неизменно: "Говорят, что правда было всё это". И до того наслушаешься, что домой не идёшь, а стремглав бежишь, оглядываясь. И вот сейчас, когда все детские страхи уже позади, ожили, всплыли из глубин памяти жуткие истории. Витька посмотрел на часы и, почему-то вслух, сказал:
- Пора.
Он вытащил из-под кровати фонарь, прошёл в оружейку за автоматом и, вздохнув, двинулся к выходу, где столкнулся с Серёгой Пухом.
- А вот и рядовой Ребров. Я как раз Вас ищу: вместе пойдём.
Хочу своими глазами увидеть эту нечисть, - обрадовал он, похлопав по кобуре. Накрапывал мелкий дождь, с болот тянуло затхлостью.

[ALX2000]

- Сыровато, - поёжившись, посетовал Витька, опустив автомат дулом
вниз. - Может захватим плащ-палатки?
Придерживая фуражку, Пух задрал голову кверху.
- Лишнее, сильного дождя не будет.
До Бойницы шли молча. Клочья тумана ползли над рекой против течения, словно облака, устав гонять по небу и спустившись вниз, решили искупаться и, прежде чем нырнуть, пробовали студёную воду.
- Да-а - после долгого молчания выдал Пух, - ну и заварили вы
с Малаховым кашу.
А кто же ещё заварит, - пошутил Витька, - он же повар? Правда рецепт мой. И что характерно: без специй, но каша уварилась отменная, что надо.
- Ты бы, Ребров, на политзанятиях так отвечал, тебе бы цены не было,- перешёл вдруг на "ты" лейтенант.
Ступив на взрыхлённую боронами лесную дорогу, Витька на миг остановился: он привык к шуршащей и пружинящей под ногами подстилке, а теперь ноги утопали в мягкой земле. Закончив все дела и закрыв подстанцию, командир и подчинённый двинулись в обратный путь. Совсем стемнело, но присутствие месяца, вздумавшего играть в прятки и укрывшегося в лохматых облаках, было ощутимо. Вперемешку с лёгким ветерком в воздухе витал страх, навязчивый и болезненный спутник всех идущих в ночи. Родившись где-то в глубинах подсознания, он креп и терзал беззащитные души, стыдливо замеревшие в ожидании с неведомым. Стоустый лес, стеной стоящий вдоль дороги, исторгал из себя хаос звуков и шорохов: всё вокруг дышало, двигалось, жило. Неожиданно впереди вспыхнули жёлто-красные фосфоресцирующие глаза. Их гипнотически немигающий взгляд излучал такую дьявольскую энергию, что немели конечности, останавливалось дыхание и ужас ледяными щупальцами сковывал плоть. Неизвестно, сколько это продолжалось, может быть всего лишь мгновение, но справившись с испугом и сбросив с себя оковы оцепенения, лейтенант выхватил пистолет и остервенело, не целясь разрядил его. Выстрелы отрез*вили и Витьку. Он включил свой мощный фонарь и на негнущихся ногах приблизился к зловещему месту. Чудовищем оказался трухлявый пень, чьи глаза-гнилушки "испепеляюще" светились в ночи.
Лихая была охота, - сплюнув с досады, попытался шутить Пух. -
Все восемь патронов в задницу.
В пень, - поправил Витька,и сразу же пожалел.
Лица замполита видно не было, а осветить неудобно, но коварное молчание говорило о многом.
Да Вы не волнуйтесь, товарищ лейтенант, я никому не скажу, -
попробовал выправить положение Витька.
Как теперь списывать? - уже более доброжелательно поинтересовался "снайпер".
Что-нибудь придумаем, товарищ лейтенант. ..
Надо бы гильзы собрать, - совсем уж помягче, стрелок. - Дай-ка
фонарь.