Как вы яхту назовёте... - Форум пограничников. Пограничные войска. Граница. Погранец.ру

Барабаш · #1 30.06.2009, 01:42

Звонок служебного телефона застал командира уже выходящим с кабинета и он, в душе ругая невидимого абонента, вернулся за рабочий стол.
- Полковник Елисеев, слушаю вас! – рявкнул он в трубку.
- Это хорошо, что ты меня слушаешь, Олег Николаевич! Приветствую тебя! Узнал?
- Так точно, товарищ генерал! Здравия желаю! В вверенной мне части без происшествий!
Пребывавший на противоположной стороне телефонного провода генерал Сотников, был одним из замов командующего. Прибыл он в округ недавно, но уже успел себя зарекомендовать себя весьма деловым человеком. Быстро оброс связями, и умело ими пользовался, отстаивая интересы округа, и себя не обижая…
- Олег Николаевич, тут один мой хороший знакомый стал недавно великим судовладельцем, приобрел по случаю баркасик. После ремонта хочет провести ходовые испытания и заодно отдохнуть с друзьями. Я ему рекомендовал твои, экологически чистые, «Пенаты».
- Я понял, товарищ генерал! И когда ждать гостей?
- Так сегодня к вечеру и жди… Ты там, будь добр, определись, где можно будет пришвартоваться их «калоше», да и с размещением тоже, они хотят отдохнуть несколько дней.
- Хм, а почему калоше? – спросил Елисеев и улыбнулся, вспоминая слова песенки с известного мультфильма о капитане Врунгеле: «Как вы яхту назовете, так она и поплывет…»
- Так она на неё похожа, в общем, сам посмотришь. Всего хорошего!
- Ну вот, опять выходные насмарку, - чертыхнулся про себя командир, - как надоели эти все гости!
Он знал о чем говорил… Практически каждые выходные в отряде появлялись всевозможные гости; желанные и не очень, и совсем не желанные. Как правило, их называют «нужниками» и сидят они по большим кабинетам, ворочая строительными материалами, горючим, лесом, запчастями, продуктами питания и т. д. Иногда им хочется экзотики, и едут они в глухие уголки, подальше от людей, снимают с себя маски и отрываются по полной программе, надираясь до поросячьего визга, до икоты. Так они снимают, накопившийся на очень нервной работе, стресс. Каждому из них нужно было уделить внимание, ибо за спиной таких гостей стоял, кто ни будь из окружного начальства. Это с ними гости решали взаимовыгодные задачи, а сам командир, кроме очередного геморроя, не получал ничего.
Когда командир подъехал на берег, баркас уже был, практически, рядом с пирсом. По тому, как уверенно он продвигался в нужном направлении, было понятно, что на борту находился грамотный лоцман. Позже командир узнал, что на баркасе действительно находился такой человек. Он служил в отряде лет десять назад и знал, как говорится, все мели наизусть.
Подходившая к берегу, посудина и вправду была похожа на старую калошу, этакое воплощение судового соцреализма времен застоя. Небольшая рубка соседствовала с носовой и кормовой надстройкой, а вокруг невысоких бортов висели привязанные автомобильные шины. Все судно было окрашено только грунтовкой, до полной окраски, видно, руки еще не дошли. Не смотря на свой непрезентабельный вид, двигатель посудины работал на удивление ладно, заполняя ровным рокотом тишину бухты.
Далее все пошло по давно устоявшемуся сценарию; восхищение по поводу чистоты воды и воздуха, со вкусом накрытый стол, тосты «за знакомство», «за содружество армии и народа», «за присутствующих и отсутствующих», «за дам» и т. д. Когда командир собрался уезжать домой, прибывший народ уже был в шаге, пардон, в рюмке от того, чтобы заночевать с лицом в салате. До этого не дошло только потому, что беседка, в которой был накрыт стол, находилась в паре метров от гостевого домика, и гостям не составило большого труда заползти туда даже на автопилоте. Один только хозяин «калоши», хоть и с великим трудом, но все же забрался на борт. По всему было видно, что коротать ночь он собирался именно там.
Коренные жители Приморья, а в особенности те, кто проживает в прибрежной зоне, знакомы с непредсказуемостью местной погоды. Она может поменяться за день несколько раз, и никакой прогноз не может точно предсказать очередность этих перемен. Вот и в отдых прибывших гостей матушка-природа вмешалась самым наглым образом.
Где-то в половине четвертого утра начал разыгрываться шторм. Через час море уже было не узнать. Задул сильный южный ветер, небо затянулось низкими, свинцовыми облаками, заморосил мелкий, нудный дождь, а берег застонал от силы прибоя. Порывы ветра срывали с гребней, набегающих высоких волн, огромное количество морской воды, перемешивали её с дождем и обрушивали этот коктейль на прибрежную зону, обрекая тем самым, её растительность на верную гибель.
Пришвартованную к старому пирсу «калошу» мотало и качало словно щепку. Прошло немного времени и от автомобильных шин, исполняющих роль швартовочных кранцев, остались одни лохмотья. Теперь начало доставаться левому борту. Рельсы, находившиеся по краям пирса, время и морская вода превратили в гигантские кинжалы, которые и начали вскрывать баркас, словно консервную банку. Совсем мало времени понадобилось стихии, чтобы проделать в левом борту, чуть выше ватерлинии, большую дыру. Через эту дыру в моторный отсек стала проникать вода. Она поступала порциями, после каждого удара волны о корму. Мертвецки пьяный хозяин посудины продолжал храпеть в каюте, не ведая о том, какие испытания готовит ему судьба.
Минут через сорок баркас уже терся килем о дно, так как моторный отсек был полностью заполнен водой. Еще минут через десять лопнул один швартовочный конец и обреченный баркас лег на борт.
Хозяину посудины снился сон далекого детства… Раннее утро, стоящая в изголовье мама, пытающаяся разбудить непутевого сына, чтобы не проспал в школу…
- Виталик, поднимайся!
- Виталик, лентяй ты этакий, подъем!
- Виталик, я сейчас стяну тебя с кровати за ноги! – и это была не просто угроза, поскольку в следующую минуту он и вправду оказался на полу…
Пробуждение было болезненным. Он сидел на мокром полу, который уходил из-под ног, и никак не мог поймать реальность происходящего. Голова звенела, словно колокол, и этот эвон мешал услышать шум ревущего прибоя. Только сильный удар волны о борт, да просочившаяся через переборку вода помогли напрочь прогнать сон.
- Твою мать!.. Да мы ведь тонем! – с этими словами «хозяин» с силой рванул дверь каюты и тут же получил большую порцию воды в лицо. Удержаться на палубе судна, лежащего на боку в такой шторм, не было никакой возможности, и бедолагу смыло за борт очередной волной. Благо до берега было рукой подать и он, хоть и с трудом, но выбрался на сушу. Уже светало, поэтому можно было отчетливо видеть весь ужас происходящего. Посудину быстро разворачивало, подставляя образовавшуюся в борту дыру волнам. Вода стала поступать и в каюту, так как дверь в неё осталась открытой. Минут через двадцать посудина легла на грунт окончательно, на поверхности оставалась только часть левого борта.
- Алкаши, спите? Вы все спите? Подъем! – орал «хозяин», безуспешно пытаясь поднять с постелей своих друзей, но выпитое вечером, чистый морской воздух и чувство полной свободы мешали вернуть их к действительности. Да и что они могли противопоставить разбушевавшейся стихии? Когда они, наконец, поднялись и подошли к пирсу, им оставалось только наблюдать завершающий этап кораблекрушения: посудина уже лежала одним боком на грунте, и её продолжало волнами разворачивать кормой к берегу, наполняя внутренности не только водой, но и мелкой галькой.
Эту, весьма трогательную картину, и увидел командир, когда приехал утром на берег моря. Все гости стояли тесной группой и с грустью смотрели на кораблекрушение.
- Во, блин, прямо картина Айвазовского! Живы все? – спросил командир.
- Как видишь не все, - кивнул в сторону посудины «хозяин», - ты лучше посоветуй, Олег Николаевич, как поднимать будем?
- Пока шторм не закончится – никак, а пока вы лучше отойдите подальше от кромки, а то и так уже мокрые все.
После короткого осмотра места происшествия командиру стало ясно, что поставить посудину в нормальное для плавания положение, можно и своими силами. Образовавшаяся в борту пробоина, при спокойном море не будет черпать воду, а трюмы можно освободить от содержимого при помощи помпы. Он тут же набрал на мобильном телефоне номер одного из своих замов и кратко обрисовал ему сложившуюся ситуацию.
- А вообще, Марат Рашидович, в вашем хозяйстве есть обычная помпа?
По сбивчивому ответу зама, командир понял, что помпы нет, и никогда не было, а возникшую проблему можно решить при помощи отечественной чудо техники, именуемой в народе «говновозкой».
- Есть только одна проблема, Олег Николаевич, водитель сейчас находится в отпуске.
- Ну так решай эту проблему! Посади за её руль кого ни будь на пару часов, и давай, не затягивай, шторм уже стихает.
Шторм и вправду стал стихать. Ветер поменял направление и, постепенно набирая силу, стал гасить силу прибоя. К обеду стих и ветер. К этому времени гости опять были навеселе и, случившееся происшествие, уже не выглядело так печально. А когда на берег приехала АСМа, на море был абсолютный штиль.
Посудина лежала на грунте правым бортом, а на поверхности возвышалась большая её половина. Слух о кораблекрушении быстро распространился по городку, и посмотреть на спасательную операцию прибыло не мало желающих. Несколько человек деловито похаживали возле автомобиля и давали советы водителю, как лучше завести конец толстого шланга в трюм. Но эту процедуру хозяин «калоши» не доверил никому. Не смотря на солидный допинг, он ловко забрался на борт, юркнул в затопленные недра и протянул туда шланг.
- Ну, давай, включай, чего ждем? – донеслось с трюма.
По неловким действиям водителя было понятно, что с этой техникой он встречается впервые. Он несколько раз подергал за два рычага сзади бочки, зачем-то заглянул под машину, и, наконец, залез в кабину. Завизжали, заныли механизмы помпы, вторя работавшему на пределе двигателю. За всей этой какофонией не сразу услышали отчаянный крик великого судовладельца, доносившегося из трюма. Его услышали только тогда, когда он наполовину высунулся из трюма и отчаянно замахал руками. Тот монолог, который прозвучал над морской гладью дальше, процитировать нельзя по этическим соображениям. Если убрать мат, то получится примерно так:
- ….. вашу…. и всех… куда…. дерьмо... каюту…...суки!
Оказалось, что водитель, по незнанию, перепутал «гашетку» и врубил помпу на слив. Пока разобрались в криках из трюма, пока донесли услышанное до водителя, добрая половина содержимого бочки оказалась в каюте «калоши». Вот это был пассаж! Хозяин посудины выбрался на берег, сел на бревно и, обхватив голову руками, от всей души костерил и тот день, когда ему в голову пришла тупая идея обзавестись этим плавсредством, и тупых армейских водителей, не знающих, что у них за спиной.
- Я больше на этот обосранный борт не зайду, - в отчаянии вопил судовладелец. От него тоже попахивало, и этот факт не добавлял хорошего настроения. Спасательную операцию прекратили, экипаж отвезли в баню, народ, получив бесплатное представление, разошелся обсуждать случившееся по домам. Разобрались и в том, почему бочка оказалась заряженной. За день до отъезда в отпуск, настоящий водитель этой чудо-машины, трудился на очистке клозета санчасти, но освободить бочку не смог, торопился, наверное. Теперь его ждал тоже большой сюрприз.
Экипаж ночью вывезли на железнодорожную станцию и отправили домой поездом. Посудину, через пару дней, с помощью БАТа, вытащили на берег, и она еще долго распространяла невыносимое амбре по окрестностям. А потом нашлись аборигены, которые с превеликим удовольствием четвертовали «калошу» при помощи автогена на мелкие части и свезли в пункт приема металлолома. Так первый рейс оказался и последним. Вот уж по истине, как вы яхту назовете…